Сказки центральной Индии

Сидит парень, греется у костра, дровишки, что от пастухов остались, в огонь подбрасывает. Надоело ему так сидеть, он и думает: «Все уже спать улеглись; без дела теперь к кому я посмею зайти? Может, там и веранд-то нету, так где я лягу? Неужто от дома к дому ходить и проситься? Нет уж, лучше я туда не пойду. Лягу я лучше и потерплю до зари здесь, у костра».

Сказал он так сам себе, пододвинулся поближе к огню и растянулся около костра. А чтоб накрыться, он решил снять повязку с бедер. Стал развязывать и нащупал в уголке моток ниток — сам его туда завязал когда-то. «Ого! — подумал он.— Одежду-то из ниток делают, значит, это тоже одежда. Укроюсь-ка я этим». Порешил он на том, привязал конец нитки к пальцу на ноге, потом за ухо зацепил; так и повел от ног к ушам и обратно, пока нитки не кончились и он не остался лежать, вытянувшись во весь рост. Костер еще погорел сколько-то времени, только он за огнем уже не смотрел. Ночью пришел откуда-то пес, видно тоже бродячий, и лег на кострище, свернулся калачиком на теплой золе.

Ну а в деревне той староста был очень богатый; было у него много работников и работниц. В тот день рано поутру он сам погнал своих буйволов и волов рис молотить2. У околицы буйволы и волы заметили спящих — человека и пса — и стали их стороной обходить. «Матушки,— думает староста,— что они там увидали, чего испугались?» Скот прошел, он глядит: лежат у дороги человек и собака и спят.

— Эй вы, чего разлеглись! — закричал он на них. Парень через силу продрал глаза и говорит:

— Ой-ой-ой, что за пропасть, как это рассвело так скоро? Никогда бы не подумал.

Услыхал это староста, диву дался и спрашивает:

— Слушай-ка, юноша, неужто ты не замерз?

— Нет, почтенный,-— говорит тот — Мне не холодно. Я ведь, гляди-ка, укрылся.

Тот смотрит: парень совсем неодетый, только ниток немного протянуто сверху.

— Вот что, юноша,— говорит староста.— Я сам весь застыл, а ты, гляжу, не одет. Я и спросил, холодно тебе или нет.

— Весь холод, какой может дойти до меня, почтенный, ест на лету этот пес,— ответил парень.— Он может съесть пятьдесят лакхов3 холода. Вот почему мне не холодно.

Услыхал это староста, удивился еще больше и стал в уме раскидывать: «Сколько денег,— думает,— трачу я каждый год, чтобы одевать моих работников и работниц, и все равно от холода нам не избавиться — всегда он до нас добирается. Будь что будет, куплю-ка я этого пса — он будет весь холод есть, какой на нас причитается». Надумал такое и вправду говорит парню:

— Слушай, юноша, отдай мне этого пса.

— Нет, почтенный,— не соглашается парень.— Никому этого пса не отдам. Он ведь меня от холода избавляет.

— Если не хочешь мне его просто так подарить,— говорит староста,— я тебе заплачу. Все равно тебе его придется отдать. Лучше сразу скажи, что он стоит, сколько возьмешь.

— Послушай, почтенный,— отвечает парень,— если ты его у меня заберешь, мне потом будет не обобраться хлопот. Я бы тебе и сказал, сколько он стоит, и не хочется говорить. Пожалуй, если я цену назначу, ты навряд ли захочешь столько отдать.

— Ладно уж, назначай,— говорит староста.— Сколько скажешь, столько и дам.

— Что до меня, так знай, я сразу скажу последнюю це-ну,— отвечает парень.— Заплатишь — отдам пса, а нет — не отдам.

— Говори,— торопит староста.— Разве у меня чего не хватает тебе заплатить? Только это и помешало бы мне купить пса. Ну, говори.

Тогда парень сказал:

— Этот пес много стоит, почтенный,— он ведь пятьдесят лакхов холода ест — вот и цена пусть ему будет пятьдесят лакхов рупий. За столько отдам, а меньше — нет. Подходит это тебе — хорошо, а не подходит — нам говорить больше не о чем. Хочешь брать собаку, выкладывай денежки, и я ее отдам; не хочешь — будь уверен, никогда ты ее не получишь. Ну, что скажешь? А то я пойду.

— Хорошо, я возьму,— согласился староста.— Пойдем ко мне, я дома тебе заплачу. И собаку с собой веди.

Вот и вправду взял парень пса, пошел с ним к старосте и привязал его там. А староста отсчитал ему пятьдесят лакхов рупий.

Забрал парень деньги и пошел обратным путем. Приходит домой и говорит братьям:

— Ну, пора мне жену искать.

А они ему в ответ:

— Ах ты лентяй! Кто за.тебя замуж пойдет? У нас на это и денег-то нет. Ищи себе сам невесту и женись, коли хочешь.

Лентяй им и говорит:

— Эх вы, дурачье. Столько работаете, а что вы наработали, где ваши деньги? Нет их! Сколько помню, всегда вы меня корили без отдыху, лентяем ругали. Лучше пойдите высватайте мне невесту, а что до расходов на свадьбу, я их беру на себя, вам тратиться не придется.

— Послушай-ка,— спрашивают те,— ты что, денег раздобыл?

— Да, дурачье,— говорит.— Глядите, сколько. Что надо будет, за все заплачу.

Старшие братья глядят, дивятся. Как увидели столько денег, сразу стали с ним ласковые, а то ведь только и знали бранить. С этих пор ругать его совсем перестали. Подыскали ему невесту, женили и стали все вместе жить.

Ну а староста, что собаку купил, был очень рад. Пса накормил до отвала. Как стало темнеть, он и говорит работникам: