Сказки востока, или Курорт разбитых сердец

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, – быстро отрезала Катя и громко хлопнула крышкой багажника.

Когда машина тронулась, я лежали ни жива ни мертва, боясь пошевелиться. Сердце учащённо билось, а на душе было неспокойно. Мне казалось, что мы едем слишком долго. Наконец автомобиль остановился, и Катя открыла багажник. Прищурив глаза от солнечного света, я робко спросила:

– Можно вылезать?

– Вылезай. Только по-быстрому. Филиз пока в магазине. Удачи тебе, дорогая.

– Спасибо.

Не успела я встать на ноги, как рядом с нами остановился огромный чёрный джип, из которого выскочили вооружённые люди. Взяв в плотное кольцо, они наставили на меня оружие и стали что-то говорить на турецком.

– Что происходит???

Взглянув на не меньше меня перепуганную Катю, я закричала:

– Катя, кто это такие и что они от меня хотят?! Ты меня подставила?!

– Вероника, я здесь ни при чём! Это охрана Серкана. Я не знаю, откуда она здесь взялась! Нас выследили!

Через несколько секунд рядом с Катей оказалась Филиз, которая была просто в ярости.

– У меня предчувствие было, что ты сбежишь! У меня повсюду есть и глаза и уши, так что ты зря это задумала! Не захотела любви своего господина, так получай, что заслужила! – При этом Филиз переключилась на Катерину и даже на неё замахнулась. – А с тобой я дома поговорю! От конкурентки решила избавиться?! Не тебе решать, кому быть в гареме, а кому нет. Это только во власти господина. За свой поступок тебе придётся ответить. Ты потеряла моё доверие. Предательница!

– Никакая я не предательница! – не осталась в долгу Катерина. – Что Серкан тащит к себе всех подряд?! Ему нас мало??? Приводит в дом кого ни попадя, а к нам теряет интерес.

– Заткнись! Я же сказала, что это не тебе решать. Серкан может позволить себе столько наложниц, сколько захочет. Хоть сто! Хоть двести! А ты не смеешь лезть в дела господина!

– Да из-за новеньких он не приходит! У него на нас времени не хватает.

– Тебе ли жаловаться. Ты у Серкана самая любимая. Но своими поступками ты не сохраняешь его любовь, а, наоборот, разрушаешь.

В этот момент из джипа вышел грозный Серкан и, дождавшись, пока охрана расступится, схватил меня за волосы и закричал. Я опустила глаза и прошептала:

– Я хочу домой к мужу. Пожалуйста, отправьте меня в Москву.

Ударив меня несколько раз по лицу, он сдёрнул с меня ожерелье и вернулся в машину.

– Как же ты глупо распорядилась выпавшим тебе счастливым шансом! – с ненавистью бросила Филиз. – Господин Серкан не хочет возвращать тебя обратно. Он тебя не прощает. Ты не смогла оценить его доброе отношение. Так что прощай. Больше не увидимся. Мне жаль, что так получилось. Я тебя предупреждала.

– Что со мной будет? – спросила я дрогнувшим голосом.

– Господин Серкан продаст тебя в самый дешёвый бордель, где ты будешь батрачить до тех пор, пока не сдохнешь. Говорят, там девки долго не выдерживают. Несколько месяцев – и сгорают. Работа тяжёлая. Но ты не будешь получать за неё ни копейки.

– Филиз, пожалуйста, скажи Серкану что я не хочу в бордель! Только не это! – Я смахнула рукавом слёзы и умоляюще посмотрела на Филиз.

– Поздно уже.

Охранники Серкана скрутили мне руки и потащили к джипу. Я кричала и пыталась вырваться, хотя прекрасно понимала, что у меня нет никаких шансов. Когда меня кинули в багажник, я закрыла глаза и стала кусать губы до крови. Последняя надежда на возвращение домой была потеряна.

Когда джип остановился и меня выкинули на улицу, как какую-то безродную дворнягу, я поднялась и посмотрела на стоящего рядом Серкана. Он держал в руках нож и, подойдя ко мне вплотную, что было силы полосонул меня им по лицу. Это был очень глубокий порез, и кровь моментально залила мне глаза. После чего охранники положили меня на землю, и Серкан срезал мне с ягодицы надпись «женщина Серкана», оставив только одну стрекозу.

Где-то через полчаса я уже валялась в грязной запертой комнате, прямо на полу, и прижимала к лицу мокрую тряпку, которую дала мне незнакомая турчанка.

– Мне нужен врач, – всхлипывала я, мешая плач с громкими стонами. – Пожалуйста, помогите мне. Отправьте в больницу.

Но вместо больницы мне дали обезболивающее, этим помощь и ограничилась. Я понимала, что моё лицо никогда не будет прежним. Теперь оно навсегда останется изуродованным. Из-за ран мне дали время на реабилитацию и пока не показывали клиентам. Я жила в маленькой комнате на втором этаже и имела возможность смотреть в крохотное окно с толстой решёткой. Правда, глядеть было не на что. Так, захламлённый двор и высокий забор.

– Привет новичкам.

Я подняла голову и посмотрела на вошедшую в комнату молоденькую девушку, которая была то ли пьяна, то ли накачана наркотиками.

– Ох, бедненькая, тебе лицо порезали. – Девушка села рядом на корточки и протянула мне полотенце.

– Ты откуда? – недоумённо спросила я.

– Я из Подмосковья. Меня Леной зовут.

– А меня Вероникой. Ты тут давно?

– Не знаю. У меня календаря нет. Думаю, где-то полгода.

– Тут ещё русские есть?

– Нас здесь шесть. Две из России, две из Украины и две из Молдовы. Была ещё одна девочка, но она умерла.

– Как умерла? – содрогнулась я.