Сказки Востока, или Курорт разбитых сердец

– Намного больше, чем ты можешь себе представить. А вот у немок в этом плане другой подход. Они за свои удовольствия привыкли платить. Наши-то девчонки платить не умеют. Они всё на любовь списывают. Если это твой будущий муж, значит, это твои расходы. Привыкай. Чтобы такого мужа содержать, нужно иметь хороший кошелёк, потому что он будет делать тебе расходы, намного превышающие твои доходы. Ну не могут они снять розовые очки. Замуж, помолвка… и прочая шелупень. Не хотят наши женщины проще ко всему относиться, без всяких сентиментальностей. Так что пляжные турки спокойно окучивают нашу сестру, а потом выжимают, как лимон. Турция – это одна большая постель, и все в ней спят под одним одеялом. У любого курортного мачо целый гарнизон наших женщин. Они всех своих возлюбленных и по именам-то не помнят. Самое обидное, когда наши женщины со своими мужьями разводятся. Верят. Турки им лапши навешают, а те её даже скидывать не хотят. Мало того, что эти альфонсы наших женщин по ночам имеют, так они ещё хотят, чтобы им за это приплачивали.

– Интересно-то как, – произнесла Лена и протянула мне бутылку.

Я нервно пригубила:

—Послушай, неужели это всё? Почему вы опустили руки и не желаете сопротивляться?! Ты же сама говоришь, что здесь шесть девушек. Это не мало. Сколько народа их охраняет? Неужели нельзя сбежать?! Ведь за стенами этого заведения совсем другая жизнь! Там море, яркие огни и свобода! Жизнь – это борьба. Значит, нужно бороться. Надо устроить бунт и бежать. Шесть, да я седьмая. Достаточно, чтобы дать хороший отпор.

—Ты забыла, что здесь не просто шесть девушек, а шесть обессиленных наркоманок и алкоголичек, которые уже ни на что не надеются и ничего не ждут. Только смерти.

Водка придала мне уверенности в себе и вселила надежду. Вдруг показалось, что я смогу свернуть горы и мне по плечу абсолютно любые трудности.

—То, что вы все здесь наркоманки и алкоголички, – это мелочи.

—Ничего себе мелочи.

—Главное, что ВСЕ ЖИВЫ. Если нам удастся выбраться отсюда, то я заплачу за лечение всех девушек, а потом, после реабилитации и восстановления, куплю путёвки на отличный курорт, чтобы вы смогли увидеть Турцию с другой стороны.

—Ты что, такая богатая?

—Муж состоятельный.

—Не думала, что жёны богатых мужчин работают. Какая на фиг журналистика, если у твоего мужа полно бабла?

—Это уже отдельный вопрос, и у меня на него свой взгляд.

—Вероника, а ты уверена, что ты своему мужу с таким лицом нужна?

—Что??? – Я чуть было не выронила из рук бутылку. – Ты что такое говоришь? Это же мой муж. Родной человек!

—Да какой он тебе родной? Не придумывай. У вас кровь разная. Мужики не дети, родными не бывают. Просто спутник жизни. Ты вроде так здраво про мужиков рассуждаешь. А в своём муже вон как уверена. Разве этим кобелям можно доверять?

—А как же жить вместе и не доверять? Что ж это за жизнь такая???

—Ты не обижайся. Просто мужикам сейчас и красавицы писаные-то не особо нужны. Они даже их бросают. А тут такое изуродованное лицо. У тебя вон как глубоко оно порезано. Даже страшно представить, как оно будет выглядеть, когда рана срастётся. Правда, сейчас все недостатки можно пластикой исправить, но на неё нужны большие деньги. Захочет ли муж чинить что-то старое, если есть возможность приобрести новое?! Сейчас мужики сами себе на уме. Особенно богатые, они же с такими причудами.

—Чушь ты несёшь, – отрезала я. – Я же не вещь, а любимый человек. Ты разницы не улавливаешь. Мой супруг выбирал не красавицу, а надёжного спутника жизни. Для меня он родной человек, и я для него тоже. Ты меня вряд ли поймёшь. Ты знаешь, что такое любовь?

—Слышала.

—Вот когда её встретишь, то совсем по-другому рассуждать будешь. Так что насчёт побега? Сколько человек нас охраняет?

Лена секунду подумала:

—Четверо.

—Ну а нас семеро.

—Так там одна турчанка и три мужика. У них есть оружие.

—А у нас пустые бутылки из-под водки, которыми можно бить по голове. Ты на волю хочешь?

—Я об этом даже и не мечтаю.

—А вот это зря. Мечтать всегда нужно. Даже при таких обстоятельствах.

У Лены было холодное, безразличное, почти ничего не выражающее лицо. Она устала от такой жизни, но уже ничего не ждала и не хотела. Каждый день её грубо и извращённо имели турки из аулов. Те, кто занимался с ней сексом, пытались причинить ей побольше боли, унизить, надругаться и доказать свою значимость. Она рассказывала, что турки громко матерятся, оскорбляют, издеваются и радуются, когда видят, что девушке плохо и больно. Многие из них настоящие садисты. Они возбуждаются и заводятся, унижая партнёршу и внушая страх.

—Я бы не смогла выдержать здесь и недели, – сказала я Ленке.

—Человек привыкает ко всему. Туалет тут один на этаже. Там же и душ. Так что худо-бедно, а условия какие-то имеются. Это же не люксовый бордель. Чужая страна, ни денег, ни документов, ни помощи, ни свободы. Благо, хоть есть выпивка и наркотики. Как выпьешь, так сразу отпускает. Всё становится каким-то приглушённым.

—И всё-таки надо бежать.