Сказкотерапия и метафора. Искусство трансформации

На Руси после принятия христианства враждебное отношение к сказкам было у духовенства, которое не могло примирить их языческий характер с церковными требованиями. Сказки обличались и преследовались наравне с бесовскими игрищами, заговорами, колдовством. Даже в России XVI–XVII веков сказка оставалась неугодной не только священникам, но и литераторам, и ученым. Считалось, что народные сказки распространяют предрассудки и ложные понятия, сказки сравнивались с лепетом младенца, к ним часто относились с пренебрежительностью и насмешкой. Таково же было и отношение к «странным людям», которые в том числе рассказывали эти сказки. Такая позиция была иронично описана В. Ф. Одоевским, современником А. С. Пушкина: «Этих странных людей сначала боялись и уважали, потом жгли и уважали, потом перестали бояться, но все-таки уважали. Нам одним пришло в голову и не бояться, и не уважать их»[1].

В. Ф. Одоевский пытается объяснить происходящее следующим образом. Происходит это потому, что наше мышление и воображение ограничились «мышиным горизонтом» в связи со стремлением установить во всем пределы: составить системы, таблицы, схемы для того, чтобы понять, чем нужно заниматься, а на что не стоит тратить время. Гораздо более важными делами, например, согласно распространенному мнению, является создание систем и моделей «правильного» общественного обустройства. Однако с помощью такого обустройства целое общество становится благополучно, но каждый из его членов страдает. Далее В. Ф. Одоевский с сарказмом пишет: «Мы составляем статистические таблицы, посредством которых находим, что в одной стороне с увеличением просвещения уменьшаются преступления, а в другой – увеличиваются, и в недоумении ломаем голову над сим очень трудным вопросом; составляем рамку нравственной философии для особенного рода существ, которые называются образами без лица с маленькими, средними и большими носами; мы отыскиваем средства, как бы провести целый день, не пропустив себе ни одной мысли в голову, ни одного чувства в сердце – как бы обойтись без любви, без веры, без думанья, не двигаясь с места, словом, без всей этой фланели, от которой неловко, шерстит, беспокоит; мы ищем способа обделать так нашу жизнь, чтобы ее историю приняли на том свете за расходную книгу церковного старосты. И должно признаться, что во всем этом мы довольно успели».

Прекрасные рассуждения, которые, к сожалению, полностью соответствуют современному состоянию нашего общества. А ведь были они написаны почти двести лет назад. Как видим, ничего не изменилось. В. Ф. Одоевский продолжает: «А странные люди, которые занимались странными науками и писали сказки, когда-то искали для тела такое лекарство, которое бы исцеляло болезни. А для общества такое состояние, в котором каждому было бы хорошо; для природы – такой язык, которого слушался бы камень и птица. Поле воображения этих людей охватывало и землю и небо, и жизнь и смерть, и таинство творения и таинство разрушения. Оно залетало за тридевять земель в тридесятое царство, и из этого путешествия приносило вещи, которые меняли человечество»[2].

Таким образом, как подметил автор, некоторые наши далекие предки обладали более широким воображением, мысли их охватывали большее пространство в мире бесконечного, им было свойственно открывать то, что нам теперь недоступно, потому что мы сами себя ограничиваем тем самым «мышиным горизонтом».