Сказочник

— Игорь сказал, что поможет, если ты перестанешь дурить…

— Предложи Игорю взять тебя в качестве содержанки, — улыбаясь сама себе, сказала Ася. На душе не было ни обиды, ни злости. Только совершенно ясное понимание того, Марина в который раз попытается за ее счет выйти сухой из воды. Возможно, не будь их разговора пару дней назад, она бы бросила все и очертя голову понеслась искать пути решения очень внушительной финансовой проблемы. Но… те слова до сих пор звучали в ушах: «Упади в ноги Игорю…

Сделай ему…». — Знаешь, Марина, я думаю, если ты упадешь ему в ноги, будешь умолять его решить твои проблемы и хорошенько отсосешь, то Игорь обязательно решит твои проблемы. Ну хотя бы часть из них. И заодно передай ему, что я не меняю своих решений. Никогда. И пусть не утруждает себя тестами на отцовство — Тим, конечно же, совершенно точно не его сын, потому что мать природа наверняка позаботилась о том, чтобы Игори Мельниковы не размножались.

— Ты… не можешь так со мной поступить, — как-то ошарашенно ответила Марина.

— Относись к другим так, как они относятся к тебе, — придерживаясь выбранного тона, ответила Ася. — И, Марина… Если из-за тебя с мамой что-то случится — я тебя из-под земли достану.

Наверное, отключаться сейчас было слишком малодушно, но дальше продолжать разговор сил не было. Что еще скажет Марина? Будет лихорадочно придумывать новую приманку для шантажа? Заведет старую пластинку о том, что ей все должны только потому, что она своими же руками убила перспективу учиться в ВУЗе?

Ася повернулась — и наткнулась взглядом на Тимура: он стоял в дверях и держал на руках проснувшегося Тима. И выглядел при этом так естественно, будто всю жизнь только то и делал, что нянчил этого маленького плаксу и любителя распевать ночные арии.

— Прости, что взял его без разрешения, — немного виновато сказал Тимур, — но Тим проснулся, а ты, кажется, слишком увлеклась разговором.

Что? Он правда думает, что она не дает ребенка потому что не доверяет? Асе хотелось треснуть себя по лбу.

— Я не против, если ты… Если, когда я буду такой глухой мамашей-гусыней, ты…

— Что случилось, Морковка? — перебил ее Тимур, приподнимая Тима под подмышки и покрепче прижимая к себе. В его руках ребенок казался совсем крохотным, беспомощным — и защищенным одновременно. — У тебя лицо такое, будто вот-вот расплачешься.

Она покачала головой.

— Мне можно сказать, маленькая. Я, конечно, не то, чтобы большой мастер находить нужные слова, но слушать умею.

— Моя сестра снова влипла в неприятности, — сдалась Ася. Нужно было просто выговориться, банально вытряхнуть из себя все.

Тимур и правда оказался хорошим терпеливым слушателем: ни разу не перебил ее, хоть. Кажется, Ася перестаралась и зашла слишком издалека, еще с того времени, как регулярно давала Марине деньги взаймы, прекрасно зная, что та их никогда не вернет, как потом извинялась перед Игорем, как выдерживала ее пьяные загулы и покупки, которые сестра не могла себе позволить. Получилось так длинно и долго, что под конец у Аси саднило горло.

— Я, наверное, кажусь бессердечной сволочью, — осторожно забирая Тима из его рук, сказала она, стараясь прятать взгляд. Не хотелось поднять голову и увидеть в глазах Тимура отвращение. — Просто у меня больше сил нет. Знаю, Марина моя сестра и я в любом случае должна ей помогать, но, мне кажется, это никогда не прекратиться. И с каждым разом только хуже. Я понятия не имею, где бы могла взять такие деньги, даже если бы и хотела.

— Маленькая, вот как бы тебе сказать… помягче. Повернись уже ко мне, я вроде не дал повода считать себя голосом кристально чистой душевной доброты.

Ася улыбнулась, подняла взгляд: Тимур облокотился плечом на дверной косяк и, хоть и выглядел расслабленным, в глаза сразу бросался его потемневший взгляд и совсем недоброе подобие улыбки в уголках губ.

— Не знаю, как было заведено в твоей семье, но у меня старшие всегда заботились о младших, а не наоборот. Пока были живы родители, они присматривали за нами, когда их не стало, за старшего остался я. Не представляю, чтобы кто-то из мелких расхлебывал за мной. И не представляю, чтобы я вляпался в какое-то дерьмо, не думая о последствиях. Так что если ты думаешь, что я буду осуждать тебя за то, что поставила на место сестру, то мне придется тебя разочаровать.

— Ты правда не думаешь, что я бессердечная зараза?

— Я думаю, что ты самая милая и добрая Морковка на свете, но с крепким позвоночником. Если хочешь правду, то я был бы разочарован, если бы ты бросила все ради нее и ввязалась непонятно во что.

Ася собиралась с облегчением выдохнуть, но не успела, потому что Тимур продолжил:

— Но раз уж мы говорим откровенно, то мне очень не по душе, что ты ходила к… гммм… бывшему. Этому придурку что угодно могло прийти в голову. Уж прости, но я не питаю иллюзий насчет исправления мудаков в принцев, когда они вышвыривают девушку с ребенком в снег в домашних тапочках.

Ася сокрушенно пожала плечами.

— Поэтому сейчас, — Тимур бросил взгляд на часы, — мы сделаем то, что давно пора было сделать.