Сказочник

– Знаете, чего мне жаль? У меня больше не будет настоящего друга. В ту ночь, сидя с Танатосом в служебной квартире, мы заключили сделку: я оставлю Илью в живых, но они больше не встретятся. Смерть не придёт принимать его душу, даже когда Илья состарится, это сделает случайный косарь. Они расстаются навсегда. На этом условии Танатос вернулся к работе – и будет думать, что победил… А мне большего и не надо. Я достаточно сказал вам, положите печать на свои рты. Прощайте, всадники.

Лицо Ильи побледнело ещё больше, став почти прозрачным.

Но тут вышла из оцепенения Полемос. Не в силах говорить, она сорвалась на крик:

– Умоляю, мой повелитель! Кто вы по вашей сущности? Бог или Дьявол?

Илья застыл. Он обернулся к Войне – и в его лице уже не было ничего человеческого. Лоб и щёки превратились в сплетающихся змей, кожа покрылась чешуёй серого цвета. Оскал напоминал волчий, на пальцах вытянулись когти. Он раскрыл пасть, словно готовясь укусить.

– Вы изо всех сил стараетесь казаться сверхсуществами, стыдясь признаться: в вас тоже есть человеческие черты, – прорычал Демиург, в чьих глазах зажглось чёрное пламя. – Лишь люди могут спрашивать о столь явных вещах. Бог или Дьявол? Кто так судит? Смех, да и только – игры в борьбу добра и зла, горы литературы и кино на эту тему, и никто не задумался: а разве Землю мог создать кто-то иной… нежели Сатана? После Бездны нет загробной жизни, ибо ваша Земля – это и есть ад. С мучениями, страданиями, ненавистью и ужасом. Разве трудно понять? По-моему, это более чем очевидно. Никакого Бога нет и никогда не было. Я один царствовал на Земле всегда – с тех самых пор, как заселил её. Что в небесах, я не знаю. Космос, наверное. Из всех божеств ко мне наиболее близок тот, кого римляне именовали Янусом, – бог с двумя лицами, сотворивший мир из первобытного хаоса. Они назвали в мою честь январь – я считаюсь отцом-покровителем этого зимнего месяца и олицетворяю его жестокость.

Мастер постепенно таял, превращаясь в бесформенное облако дыма.

– Вот только у Януса, по мнению римлян, было два добрых лица, – донёсся напоследок затухающий шёпот. – А у меня – два злых. Вы общались с тем, что спокойнее, – под шутовской маской. Искренне надеюсь, вам никогда не доведётся увидеть второе…

Дым полностью рассеялся. Воздух на кухне стал прозрачен и чист. Полемос, Никао и Лимос стояли на коленях, не смея подняться, – и напряжённо вглядывались в пустоту.

Всадникам чудилось: Мастер всё ещё здесь…

…На лестничной клетке послышался звон шпор. Шаг за шагом к ним приближалась Смерть.