Сказочное невезение

– Так вот и двигайте! – заорал привратник. – Прочь отсюда! Да живо. А то!..

К великому моему удивлению, все пять кибиток тронулись одновременно. А я до того и не сообразил, что их так много, а еще мне казалось, что серая лошадь объедает изгородь и вообще никуда не впряжена. Еще мне смутно помнилось, что возле кибиток горит костер, а над ним подвешен медный котелок. Но потом я понял, что всё запомнил неправильно – когда все шесть кибиток, дребезжа, покатили по дороге, оставив за собой совершенно пустую поляну; двинулись они в направлении Столстеда. Белая псина, которая до того обнюхивала изгородь немного дальше по дороге, понеслась следом и пристроилась за последней кибиткой. Из кибитки высунулась худая смуглая рука и втащила псину внутрь – та отчаянно отбрыкивалась. Как мне показалось, псина была удивлена не меньше, чем я сам.

Привратник хмыкнул и протолкался между нами обратно к открытым воротам.

– Входите, – сказал он.

Мы послушно зашагали между стенами надвратной башни. Когда я поравнялся с воротами, то почувствовал, что магическая защита Столлери прошла по моему телу, будто бензопила. Линия, по счастью, оказалась совсем тонкой, но все равно в момент пересечения мне почудилось, что на меня набросился целый рой электрических пчел. Я пискнул. Высокий мальчишка, шагавший за мной следом, произнес что-то вроде «Уфф!», остальные же, похоже, вообще ничего не заметили, потому что мы почти тут же вышли из-под надвратной башни в огромный, безупречно ухоженный парк. Тут все мы одобрительно загомонили.

Куда ни посмотри, простиралась идеально подстриженная зеленая лужайка с мягкими всхолмиями, по ней между элегантными купами деревьев петляла ровной лентой ухоженная дорожка. То тут, то там зелень круглилась холмиками – их венчали либо деревья, либо небольшие беседки с белыми колоннами. И все это тянулось до самого горизонта и таяло в синей дымке.

– А где дом? – поинтересовалась какая-то девочка.

Привратник усмехнулся:

– До него мили две. Так что двигайте. Как дойдете до дорожки, что ответвляется вправо, на нее и сворачивайте, да шагайте дальше. Покажется особняк – снова берите правее. Там вас кто-нибудь встретит и покажет, куда дальше.

– А вы с нами не пойдете? – спросила та же девочка.

– Нет, – ответил привратник. – Моя служба – у ворот. Давайте, ходу.

Мы двинули, сбившись на дорожке в неуверенную кучку, словно стадо заблудившихся овец. Мы шагали, пока стена и ворота не исчезли между двух зеленых холмов, но особняк так и не показался. Тут начались вздохи и шарканье ногами, особенно среди девочек. На них на всех были туфельки, на которые и смотреть-то больно, а еще у большинства были платья по последней моде, в которых коленки буквально притиснуты одна к другой и приходится не идти, а семенить. Некоторые из мальчиков явились в парадных костюмах из плотной материи. Им было совсем жарко, а один мальчишка, в домодельных ботинках, хромал почище многих девчонок.

– Я ногу натерла, – пожаловалась одна из девочек. – Нам еще далеко идти?

– А может, это такое специальное испытание, – предположил мальчишка в домодельных ботинках.

– Да уж наверняка, – подтвердил высокий мальчик из цыганской кибитки. – Это специальная дорожка – она водит нас кругами, пока не вымрут все, кроме самых крепких. Шутка, – добавил он, услышав дружный стон. – А может, нам стоит передохнуть? – Блестящие темные глаза пробежались по нашим пакетам с едой. – Почему бы нам не присесть на эту дивную мягкую травку и не устроить пикник?

Ответом ему стало всеобщее негодование.

– Нельзя! – выкрикнула половина из нас. – Нас же ждут!

А остальные добавили чуть ли не в один голос:

– Я же свою парадную одежду испорчу!

Высокий мальчик стоял, заложив руки в карманы, и смотрел на наши разгоряченные, встревоженные лица.

– Если мы им там так уж нужны, – сказал он, будто бросая пробный шар, – могли бы потрудиться прислать за нами машину.

– Да кто же будет посылать машину за слугами! – возразила одна из девочек.

Высокий мальчик кивнул:

– Пожалуй, ты права.

Мне почему-то показалось, что до этого момента этот мальчишка не имел ни малейшего понятия, почему мы все здесь оказались. Я видел, что он обдумывает то, что услышал.

– И тем не менее, – сказал он наконец, – даже слугам ничто не мешает снять обувь и походить по этой мягкой травке, верно? Никто же не увидит.

Все лица повернулись к нему с проблеском надежды.

– Валяйте, – сказал он. – А как подойдем поближе к дому, можете снова обуться.

Чуть ли не половина последовала его совету. Девчонки сбросили туфли; мальчишки расшнуровали ботинки. Высокий шагал сзади с довольной, хотя и слегка высокомерной улыбкой и наблюдал, как они шлепают босиком по мягкой траве. Некоторые девочки задрали узкие юбки повыше. Мальчишки скинули пиджаки.

– Вот так-то лучше, – сказал высокий. Потом повернулся ко мне: – А ты чего?

– У меня ботинки старые, – сказал я, указывая пальцем. – Они не трут.

Его собственные ботинки, судя по всему, были ручной работы. Сидели как влитые. Тут мне в голову закрались подозрения.