— Ну.… Там… — Хочешь сказать ты, но в голове всплывает четкое наставление отца: «…Никому, ничего, про силу и то, что ты не выходишь, не говори, поняла?..».
Вздыхаешь и молчишь не в силах сказать хотя бы что-то, но твое молчание и действие слегка напрягало блондина, хотя виду он не подал.
После этого прошло три дня. Ты смело могла сказать, что это были одни из лучших дней твоей жизни. И пусть отец наврал всем, что ты не выходишь из дома только на момент фестиваля, пусть, когда фестиваль закончится, тебе придётся расстаться со своими первыми друзьями (как ты смело назвала двух Золдиков). Да ты будешь скучать, и снова будешь жить закрытой жизнью с неисполнимой мечтой, ты решила наслаждаться этими малыми днями счастья.
Именно сегодня начинался первый день фестиваля, по закону его темой были статуэтки из золота. На дворе было раннее утро, и солнце только начинало освещать землю, а шум из города доносился до поместья. Проснувшись, в пять утра, из-за волнения, ты, пока ещё практически все спят, кроме охраны, открыла окно в своей комнате, которая находилась на третьем этаже. Прохладный воздух коснулся кожи, заставив ее покрыться мурашками. Ощущение нового утра и новой жизни было ужасно приятным. С твоего окна открывался вид на сад, в котором уже расцвело множество разных цветов, из-за чего приятный аромат сразу наполнил комнату. Облокотившись руками о подоконник, ты смотрела на зеленый сад и стену, которая скрывалась за ним. Эта стена была единственной вещью, которую ты сейчас хотела бы убрать и хотя бы мельком и издали взглянуть на город. Бессознательно ты протянула правую руку вперёд, словно пытаясь схватить что-то. И буквально через мгновение ты смогла коснуться чего-то, точнее твоей руки коснулась чужая. Твою ладонь аккуратно сжали, а потом с лёгким напором отвели обратно в здание, и только тогда ты заметила, что практически вылезала с окна.
— Нужно быть осторожнее, (т.и). — Слегка строго говорит Киллуа, сидящий на ветке яблони, которая прибилась недалеко от твоего окна, чуть в стороне. — Выпадешь же… — Чуть стихнув, добавляет он, а его щеки покрываются легким румянцем, который не видно в персиковом цвете солнечных лучей.
— А я… Просто… — Слегка замялась ты, прижимая правую руку к телу, ближе к сердцу.
Между вами царит молчание, но оно не гнетет, а расслабляет. Ты и сама поражалась, но в обществе Киллуа абсолютно не чувствовала напряжения. Казалось, сам парнишка относился к тебе так же хорошо, как и к сестре. И это было так. Киллуа и сам не мог объяснить, но он ощущал, что чего-то про тебя не знает и это что-то отнюдь не будет хорошим. В первый же день ты показалась ему слишком слабой и хрупкой, таковой в его глазах даже Аллука не была, поэтому это сбило мальчишку с толку. Наследница семьи была маленькой и хрупкой, а ещё как казалось ему самому, непомерно брошенной и грустной. Ты веселилась с ними так, словно до этого никогда в жизни не желала ничего такого. От этого мальчик проводил между вами параллельные линии. Ты, как и Аллука, сейчас закрыта или же не только сейчас? Ты слаба, но хочешь жить и готова, как казалось ему, бороться за жизнь. Ты не была счастлива как и он до того как встретил Гона. Киллуа не знал, откуда у него такие выводы и мысли, просто это казалось ему правдой. От этого мальчишка и сам не заметил, как всего за трое суток привязался к тебе. Хотя так же этому поспособствовала и Аллука, которой ты очень нравилась.
— (т.и), ты.… Какой у тебя сегодня график? — Золдик хотел задать тебе совершенно другой вопрос, но так и не смог, слегка тихо обращаясь с другим.
— Сегодня первый день фестиваля, значит, я буду занята в обед. Час Пик торга утром и вечером, поэтому мой отец хотел посетить ярмарку, а без него я не могу выполнять свою работу. — Легко улыбнувшись, ты слегка выдвинула голову вперёд, повернув ее к мальчишке, который смотрел на тебя.
— Киллуа, а как ты залез на эту ветку? — посмотрев на ее расположение и на сам столб дерева, по которому было сложно забраться, а на эту ветвь казалось невозможно.
— Запрыгнул. — Пожал плечами мальчик, посмотрев вперёд на столб дерева, как и ты.