Сказочные повести

Может, ему когда-нибудь захочется вернуться в Бескрайний сад. А может, и нет. У них за спиной послышался шум. Эльм испугался и хотел спрятаться, но было уже поздно. Их нагнала телега.

На телеге сидел человек.

Эльм и Люсэ остановились на обочине. Когда телега поравнялась с ними, человек придерживал коня.

— Вижу, ты чужой в наших краях, — сказал он Эльму.

Эльм не знал, что следует отвечать в таких случаях, но понял, что возница настроен дружелюбно.

— Садись, подвезу, — предложил возница. — Небось ноги устали? — Он скользнул глазами по мечу Эльма. — А зачем тебе такой меч? — спросил он.

— Чтобы сражаться с троллями, — не успев подумать, ответил Эльм.

Возница кивнул:

— Ну садись, подвезу. Может, мне еще понадобится твоя помощь.

Больше он ничего не сказал, но серьезно поглядел на Эльма.

Эльм и Люсэ уселись на телегу.

— А куда ты едешь? — через плечо спросил Эльм у возницы.

— В горы. — Возница тронул коня.

— В те синие горы?

— Туда.

Телега заскрипела, и они тронулись в путь.

Эльм и Люсэ сидели рядом и болтали ногами.

— Я рад, что ты пошел со мной, — сказал Эльм. — Надеюсь, ты скоро перестанешь быть невидимкой.

Дорога бежала из-под колес. Мимо неторопливо скользили назад деревья.

В одной руке Эльм держал зеленый ларец со своими сокровищами. В другой — сверкающий меч.

Он думал о Короле и Королеве, ему было и грустно и радостно. А телега увозила его все дальше и дальше от Лелии, от розового леса и Белого замка, которого больше не было. Может, когда-нибудь он снова встретится с Лелией, а может, и нет.

Телега катила по дороге, и Эльм был уже очень далеко от стены, окружавшей Бескрайний сад.

Он крепче прижал к себе ларец и меч.

— Мы победим любого тролля, какой попадется нам на пути. Правда, Люсэ? — сказал он.

Телега подпрыгивала на ухабах.

Эльму было и страшно и весело.

Только на этой телеге он почувствовал, что наконец-то вырвался на свободу.

Семь царских камней

Над осенним городом висела большая, желтая луна. Николай Сверд спал, и ему снились дивные сны. Он не подозревал, что с наступлением нового дня его жизнь совершенно изменится. Высокие, неприступные горы плотной стеной обступили равнину, на которой стояли храмы лунных полукружий. Храмы были известны многим, но тот, кто шел к ним впервые, не мог обойтись без проводника. Дикие горы таили много опасностей и ловушек.

Глава 1

Равнина лежала в горной части Монголии. Лето здесь было теплое и короткое, а зима — мягкая, не такая, как во всей остальной стране.

Стояла тихая ночь. В бездонном синем небе мерцали звезды.

Элиам опустилась на колени перед лунным зеркалом и протянула руки к воде ладонями вверх. Она не сводила глаз с каменного столба, показывавшего полночь. Элиам ждала.

Скоро над каменным столбом взойдет полная луна и засверкает в маленьком круглом озере среди лилий и тростника.

Равнина хранила молчание. Ночной ветер не шелестел в траве. Дикие собаки где-то притаились. Не срывались в ночное небо с испуганным гомоном птицы. В полночь все живое замирало на этой равнине.

Никто не мог измерить глубину круглого озера, лежавшего посредине равнины. Лишь верховная жрица знала тайну его дна и умела толковать знаки луны на темной поверхности воды.

Озеро окружали семь каменных столбов, и каждый из этих монолитов показывал свой час из тех семи, что луна светила над равниной. Они бросали на озеро тени, сплетавшиеся в причудливый узор, понятный только верховной жрице.

В тростнике между озером и каменными столбами проходила тропинка. На ней обычно исполнялись ритуальные танцы.

Семь лет Элиам готовилась принять сан жрицы в женском храме лунного полукружия. Нынешней осенью, в полнолуние, должно было состояться посвящение. Сейчас она проходила первое испытание. Ей предстояло бодрствовать семь ночей, читая смысл игры теней и лунного света на поверхности воды. Все это она потом должна была передать верховной жрице.

Первый раз Элиам будет заниматься этим одна. Она волнуется, хотя прежде, когда она разбирала хитросплетения теней и света с кем-нибудь из жриц, все проходило гладко. Элиам уговаривала себя, что справится и одна. Но все же…

Как всегда, с первыми лучами луны у нее сердце забилось часто-часто. Однако мысли ее были спокойны.

Почти неслышно вздохнули лилии, робко склонившиеся над водой. Тихо зашелестел тростник. Элиам невольно выпрямилась.

Над вершиной монолита засветился краешек луны. К озеру побежала тень и коснулась края водяного зеркала.