Сказочный лайнер мечты (СИ)

Нейт и Джорджиана вышли с корабля, и поняли, что им сейчас будет тяжело. Нейт был не молод, но Джорджиана обрадовалась, что он выжил, и что она успела схватить со стола в каюте все деньги, которые им сейчас очень пригодились на первое время. Снимать жильё в самом Нью-Йорке было очень тяжело, но Джорджиана нашла какую-то понимающую женщину по имени Александра Фейрин русского происхождения.

- Вы с «Титаника»? – Как-то равнодушно спросила Фейрин. – Хорошо, живите у меня. Я просто часто ухожу на репетиции в театр. Хотя, погодите. Мы будем Вас использовать. Да пойдёте оба для массовки. Вы артист? Тем лучше. Да я добрая периодами даже к таким бракам. Ох уж этот «Титаник». Я уверена сто процентов, что это будет адский процесс. Пока живите за так. Будете зарабатывать, возьму 50 % с оплаты. Ох, доброта, это жуткая черта моего характера. Но знаешь, Нейт, ты мне понравился. Ты тоже. Видимо, ты неплохой артист. Ну я поговорю, они вас неплохо используют. Не переживайте, говорить, что Вы с «Титаника» я никому не буду. Мне что, нужны проблемы? Вот сами и подумайте. Я не Маргарет Браун, о которой уже пестрят газетные полосы. Вот, возьми, полюбуйся.

Нейт взял газету, и жадно стал читать. Глядя на фото Маргарет Браун, которая в дорогих мехах позировала рядом с капитаном «Карпатии» молодым красавцем Артуром Ростроном, он заметно улыбнулся. Ольга с любопытством посмотрела ему через плечо. Заголовки газеты гласили: «ОБЫЧНАЯ УДАЧА БРАУНОВ». И до Нейта стало доходить, что и здесь может быть коммерция. Он вспомнил ряд журналистов, которые подошли к нему сразу после того, как он спустился с трапа корабля. Чуть поодаль он увидел дядечку среднего возраста, который, видимо, с радостью рассказывал о произошедшем. За Мадлен Астор приехали сыновья Джона, и старший Винсент, хоть и был холоден к ней, он всё равно помог молодой женщине сесть в автомобиль. День Мадлен провела дома у Асторов. За ней приехал её прежний жених, и бывший одноклассник Уильям Дик, понимая, что в итоге горемычную Мадлен забирать всё равно ему.

Винсент налил Мадлен выпить, понимая, что она лишилась дара речи – когда узнала, что Джона нет в живых. Винсент мог и наорать: у него душа разрывалась от потери отца. В голове горело, и не отпускала боль. И он не знал, что делать с мачехой. Винсент уже хотел было позвонить матери, чтобы та выгнала её из особняка, но ему повезло. Неожиданно, позвонил бывший жених Мадлен – Уильям Дик, который представился как её близкий друг. Ворча на тему «знаем мы таких друзей», Винсент всё-таки впустил свою погодку – молодого человека в дом. Уильям бросился к Мадлен. Она, казалось, его не замечала: в голове был образ Джона. Неожиданно, Винсент заметил, что она также продолжает держать перчатки отца, как и в тот момент, когда она к ним пришла. Винсент прослезился: значит, всё-таки любила.

- Я понимаю, что Вам бы лучше пожениться сразу. – Наконец, сказал Винсент. – Тогда этого кошмара бы не было, и отец был бы жив. Я понимаю, что это твой ребёнок, Уильям. Забирай свою женщину, и проваливай, чтобы мои глаза тебя впредь не видели. Но мой совет: поженитесь Вы после 1915 года. Этот мальчик, судя по всему, это мальчик, будет носить фамилию Астор. По завещанию Джона, если после его смерти Мадлен выйдет замуж второй раз, все 20 миллионов, что он оставил на воспитание сына, аннулируются. Мальчик хотя бы четыре года должен жить в достатке. Но на миллионы больше не претендуйте. Совет Вам да любовь.

Перепуганные молодые люди вышли из особняка. И, оказавшись на улице, Мадлен Астор зарыдала, уткнувшись в жилетку Уильяму. Уильям привёл её в свой дом, в который через два дня пришла первая жена Джона, мать Винсента – Ава Астор, блистая своей редкостной красотой. Две вдовы обнялись.

- Я буду тебе помогать. – Шепнула Ава Мадлен. – Я верю, что это сын Джона в отличие от Винсента. На многое не претендуй, но пережить горе я тебе чуть помогу. Если бы Джон не был таким глупым!

Упав на стол, Ава дала волю слезам. Уильям пошёл готовить кофе.

Молодой писатель Майкл Фаррезе тоже, спустившись с трапа корабля «Карпатия» оказался окружён журналистами. Он отмахивался от них как от мух, и когда он понял, что Кристиан растворился в толпе, словно сахар в чае, он с облегчением вздохнул. Неожиданно, Майкл увидел Роуз Дьюитт-Бьюкейтер, сошедшую с трапа корабля, которая неожиданно увидела мать. Радости Рашель не было предела, и она кинулась к матери, которая обняла свою дочь, прижимая к груди, и целуя её в лицо. Эту сцену запечатлел пронырливый фотограф. Вирджиния тоже сходила с трапа корабля с матерью, но Фаррезе она не видела - охваченные горем и ужасом бывшие пассажирки “Титаника” уходили прочь.