Сказок не будет, принцы на белых конях не едут (СИ)

Просто утром, почувствовав его прикосновения, что-то внутри девушки вздрогнуло, и испугавшись этой реакции тела, она отвергла его со всей злостью. Но злилась она на себя. По большому счету, она сама заговорила с той женщиной, пошла у нее на поводу. Чак лишь выкупил ее из борделя в свое личное пользование. Пожалуй, это было еще унизительнее, но в кого бы она превратилась, стань ее тело и вовсе всеобщим достоянием? Она злилась, что он не отпускал ее, но что делать дома одной она тоже не знала. Как ни крути, обстоятельства сложились плохо, но все равно сейчас она злилась на саму себя. Ненавидя этого своего хозяина, она, тем не менее, тянулась к нему, интересовалась и частенько сама его провоцировала. Он был похож на загадочного хищника, а иногда на ласкового кота, он привлекал ее, и самое страшное, заставлял забывать о том, о чем забывать было нельзя. Пускай она не была безумно близка с родителями, она все же сейчас по ним тосковала, осознавая, что никогда больше не услышит их голоса, никогда не почувствует прикосновения. Она никогда не представляла себя в роли сироты, ведь несмотря на частое одиночество, всегда чувствовала их незримую связь. И если бы ей что-то понадобилось, - они бы примчались, непременно. Наверное, связь осталась, но каково родителям смотреть с неба на то, в кого она превратилась? И ее добрая нянька, и Питер, шофер который каждый день возил ее в школу. В ее реальном мире осталось только двое близких людей – Нейт и Серена. Но Серена сбежала от нее в школу-интернат, и вернулась буквально за месяц до всего произошедшего, а за месяц они не успели помириться. А Нейт… Она все еще не могла понять, чего он так испугался тогда, почему не помог ей, а выгнал из дома. Блэр блокировала эти воспоминания и пыталась убедить себя, что ее принц хороший, но все равно внутри было больно. Внутри она все равно ощущала одиночество, и как бы странно это не было, Чак сейчас был для нее самым близким, хоть она и ненавидела его, и была бы рада никогда его не знать.

Когда он ушел, Блэр решила, что это хорошо. Она оставалась в спальне, слышала шум воды, даже его голос, а потом все стихло. Она продолжала сидеть, ожидая, что он ворвется, будет кричать и заставлять, что они пойдут завтракать, а потом купят ей одежду. Всего за несколько дней она успела привыкнуть к такому ходу дел, потому что прежнего никогда не будет, она начала понимать это. Но прошло полчаса, а он все еще не приходил. Блэр рассерженно прокралась в коридор, но там было пусто. Накинув снова его халат, девушка спустилась в кухню. Официант накрывал на одного человека, Блэр решилась поинтересоваться:

- А где…? – Она не знала, как правильно назвать его. Хозяин? Смешно. Но официант все понял и коротко ответил:

- Мистер Басс улетел. – Мужчина улыбнулся ей, положил салфетку к тарелке и быстро ушел, а Блэр так и осталась

стоять. Что значит улетел? Наигрался, бросил? Бросившись к двери, она поняла, что та заперта. Она даже не может выйти на улицу. Ее будут иногда кормить, а в остальном она должна сгнить тут? Как посмел он, как мог? От того, что узнал, что она невинна, что любит другого, что ненавидит его? Или из-за того, что сорвалась сегодня? Она неожиданно почувствовала, что ей грустно, обидно и одиноко. Родители ушли от нее на небо, он просто бросил. А говорил, что она необычная, что интересная. Такая необычная, что не справился? Блэр не притронулась к еде, пошла наверх и пытаясь успокоиться, набрала себе ванну. Пожалуй, она лежала там несколько часов. Он не появился, у нее не было его номера. Улетел… И когда вернется? А если не вернется, если ее отправят в бордель, как он и грозил? Ведь он был не таким уж плохим, в самом деле…

Ближе к вечеру, когда Блэр осознала, что он не приедет, сдали нервы. Она устала находиться в этой перманентной истерике, но ничего не могла сделать с собой. Придя на кухню, она долго сидела, пила воду. Есть не хотелось, и она уже представила, что умрет от голода, но затем что-то в голове щелкнуло. Вся эта идеальная посуда, она манила ее испортить, как испортил кто-то сверху ее идеальную жизнь. Блэр только вошла во вкус своего скандала наедине, как неожиданно в кухню вошел он. Удивленный, долгожданный и ненавистный. Она хотела броситься ему в объятия, но вместо этого набросилась с кулаками. А он, очевидно, решил доказать противоположное ее словам.