Сказы про бизнес (рассказы сибирского предпринимателя)

И вот, в нашем хозяйстве появился собственный «Газон»! ГАЗ-33061, 1992 года выпуска, бортовой, грузоподъемностью 2,8 тонны. Купили его у одного книжника-оптовика, оформили на Женю, позже поставили на кузов будку. Понятно, «Газель» или японец-грузовичок подошли бы лучше, но первых еще не выпускали, а вторых пока не ввозили. Но всё равно, вы не представляете, как мы были горды!

Чтоб сесть за руль «Газона», Женя и Ришат пошли учиться на категорию «С». Но мне, диссертанту, не было времени даже «продыхнуть». Защиту диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук по специальности «биотехнология» назначили на 1 октября – ровно на первую годовщину нашего дебюта в Ново-Васюках, пардон, в Ново-Пичугах.

Наш авторитет на ярмарке резко вырос. Давно ли мы, неуверенно сжимая в руках скромные зарплаты научных сотрудников, пытались не ошибиться в правильном выборе ассортимента?

Вскоре взяли на работу первого наемного рабочего – Жениного лаборанта Мишу, выпускника медучилища. Вечерами он разбирал привозы и набирал заказы магазинов в Женином гараже. И хоть я в шутку часто цитировал классика («У лентяя Мишки жили-были книжки…»), парнем он оказался очень прилежным и трудолюбивым.

Тут возникла новая проблема, одна из основных для книготорговцев. Нераспроданный, «зависший» товар или, в просторечии, «висяк»! Пока мы буквально поштучно рассчитывали требуемое количество экземпляров книг – Оле, да Паше, да себе на торговлю, в «висяки» попадали единицы. Но после охвата многих книжных магазинов возвращенные ими, согласно договорам, «висяки» стали скапливаться в угрожающих количествах. Куда же их девать? Выход напрашивался только один: попытаться распродать на Чкаловской ярмарке, ибо там раскупалось почти всё.

Заинтересовали одного книжника, тот уступил нам квадрата два площади своего торгового места, арендованного у Олеговича, мы присоседились и немало «висяков» скинули. Олегович, проходя мимо, строго мерил нас взглядом, но решил, что мы от законного хозяина. Пока я с Ришатом торговал, Женя закупал новый товар для книжных магазинов. Часто удавалось удачно перепродать только что взятые новинки. А что? Интересная идея! Хотя и спекуляция в чистом виде. Однако на такой примитивной перепродаже много не заработать. Женя, вообще-то, давно лелеял мечту выйти на уровень полноценной ярмарочной торговли.

Но я всё мучился изнурительными «интеллигентскими» комплексами. Как так? Меня, без пяти минут кандидата наук, могли увидеть сотрудники нашего института в амплуа, столь презираемого ученым людом. Целый год мы удачно шифровались, не афишируя род новой деятельности. И хотя некоторые из наших о чем-то догадывались, толком никто ничего не знал. Уезжали рано, торговали далеко, приезжали поздно, сразу в гараж. Случайная встреча с кем-то из институтских на ярмарке в процессе закупки – что тут такого? Ты тут ходишь, и я тоже. Гуторов не из болтливых – он и сам скрывал свою мелкую коммерцию. А Дмитриеву, получавшему «откат», трепать языком было незачем. Еще и законные отпуска мы летом брали, да мне дополнительный творческий полагался. А здесь никуда не денешься: торгаш на ярмарке, барыга, спекулянт чертов! «Ученый», называется! Тьфу!

Тут уместен небольшой исторический экскурс. Дело в том, что всех людей, так или иначе причастных к науке, причем не обязательно «учёных», в истинном смысле этого понятия, объединяет некоторый снобизм и высокомерие, проистекавшие еще со школьной скамьи. Помню, как начиная с 8 класса средней школы, учителя начинали старательно «дуть в уши» ученикам: «Учитесь! Вы что, хотите попасть на завод?!» Да, в стране победившего пролетариата официальная идеология («Вам владеть всем богатством на свете...»), превозносившая рабочий класс до небес, удивительнейшим образом сочеталась с обидным и незаслуженным унижением «работяг» в повседневной жизни. Одно презрительное толкование аббревиатуры «ГПТУ», городских профессионально-технических училищ, кузниц рабочих кадров, чего стоило: «Господи, Помоги Тупому Устроиться...»

А уж торгашей вообще за людей не считали, причем злобно щелкали зубами представители всех «дружественных» классов бесклассового общества: «тянут там у себя в торговой сеточке, сажать их через одного!». Вся нелюбовь и презрение к торгашам воплотились в образе незабвенного персонажа Директора Рынка из рязановской кинокомедии «Гараж». Да уж, тотальный «совковый» дефицит, блат и «распределиловка» разъедали устои провозглашенной монолитной «новой исторической общности» – советского народа – не хуже классовых противоречий, за уничтожение которых от имени пролетариата, в свое время, с энтузиазмом взялись большевики.