Скелет в шкафу

Дома она, как могла, успокоила малыша, напоила его теплым молоком, но он все время плакал. Пришлось дать ему димедрол, и он наконец уснул. А сама Галя вышла в кухню и, не сдерживаясь, зарыдала. Муж по-прежнему спал пьяным сном, не ведая, в какой страшной опасности оказался его сын из-за того, что молокососы его подпоили. На ее плач пришел садовник Щербенко. Галина рассказала ему, что случилось. Николай рассердился и предложил приструнить зарвавшегося хозяйского сынка и его дружка. Пятидесятилетний мужик, прошедший афганское пекло, не боялся молодых мерзавцев. Он взял травматический пистолет и собрался пойти припугнуть выродков. Галина умоляла его остановиться, потому что понимала – Топчий-старший в любом случае будет на стороне своего сына, а виноватыми окажутся Кусочкины и Николай. Щербенко согласился с ней и пообещал не лезть на рожон, но сказал, что и оставлять это дело без внимания нельзя. Он сунул пистолет в ящик кухонной тумбочки и, заверив перепуганную женщину, что пойдет просто поговорить с пацанами, отправился в зáмок. Галина пошла в свою комнату и забылась тяжелым сном. Проснувшись утром следующего дня, Кусочкина смотрела на безмятежно спавшего малыша, и ее материнское сердце обливалось кровью. Первой ее мыслью было увезти ребенка подальше, чтобы он больше не попался на глаза хозяйскому сынку. Объяснять свои поступки мужу, который проснулся с больной головой и с тяжелым похмельем, женщина не стала. Она быстро собрала Колю и уехала сперва в Озерки, к свекрови. Когда та узнала, что произошло с ее внуком в поместье, то посоветовала невестке срочно отвезти ребенка еще дальше, к матери в Лукашевку.

Когда спустя несколько дней Галина вернулась в усадьбу, Григорий сообщил ей, что Стас Топчий ужасно поругался с садовником и уволил того с работы. А им приказал держать рот на замке, если тоже не хотят лишиться места вслед за Щербенко. С тех пор Стас, к превеликому счастью Кусочкиных, наезжать с оргиями перестал. Пока архитектурное бюро Поташева не закончило строительство замка, в поместье никто, кроме хозяина, не появлялся. И пока не нашли скелет в шкафу, никаких происшествий больше не случалось.

Выслушав Галю Кусочкину, Поташев успокоил ее, что теперь, когда Стаса нет, им нечего больше бояться. Она благодарно покивала в ответ и пожелала архитектору спокойной ночи.

Поташев лег под теплый бочок Лизы, прижался к ней и почувствовал, что, когда он с ней, в его душе воцаряются покой и гармония. Потом он лег на спину и сказал себе: «Все просто и понятно. За свою короткую жизнь Стас Топчий успел нажить себе столько врагов, что его смерти хотели слишком многие. Но хотеть не значит мочь. С одной стороны, это убийство отличают простота и незамысловатость исполнения. Просто перерезали горло. Это могли сделать и мужчина и женщина, нужен только острый нож и удачный момент. Все очень просто. Почему мы считаем, что простота – это хорошо? Потому что, когда мы имеем дело с предметами, нам важно чувствовать, что мы управляем ими. Упорядочивая хаос, мы находим способ подчинить себе предмет. Простота – это не наглядность, не минимализм и не отсутствие беспорядка. Чтобы достичь простоты, необходимо прорыть туннель в недрах сложности. Чтобы быть по-настоящему простым, нужно добраться до самой глубины. Например, если вам не хватает каких-нибудь винтиков, вы рискуете создать нечто чрезмерно сложное и запутанное. Но куда лучше сосредоточиться на простоте, познать ее, разобраться, из чего она состоит. Чтобы избавиться от второстепенного, нужно проникнуть в суть предмета…» – на этих мыслях Алексей и уснул, убаюканный собственными размышлениями.

* * *

После возвращения в Киев жизнь Раневской и Поташева продолжалась в разных ритмах. Лизу накрыл густой вал профессиональных дел и забот. В Городском музее готовили к открытию выставку Тициана – того самого, ради которого Раневская ездила в Венецию. У Поташева в архитектурном бюро после авралов и переработок, которые сопровождали сдачу объектов к Новому году и Рождеству, сотрудники отправились в отгулы и краткосрочные отпуска. В агентстве стало тихо, просторно, безлюдно. Наступила та долгожданная пауза в работе, которую Алексей очень любил. В такие периоды он мог без суеты и нервотрепки подвести итог сделанного в предыдущем году, проанализировать накопленный опыт, обдумать будущие проекты. Это не значило, что он выбросил из головы дело о «скелете в шкафу». Просто смена деятельности очень помогала свежим мыслям во всех направлениях.