Скелеты в оружейных шкафах. Книга вторая.

В семь часов проклиная всех и вся, Шульга выходил из дому и ехал общественным транспортом "на работу". По легенде он был безлошадным - Барыгин вовремя указал, что ни у одной из шести предыдущих жертв не было машины. С "работы", то есть из офиса одной из многочисленных фирм Городецкого его тут же с черного хода забирали свои и отвозили на базу. Там он находился часов до четырех дня, руководил подготовкой к ликвидации и все глубже зарывался в управленческую текучку. После, так же, лежа на пассажирском сидении в машине с тонированными стеклами, возвращался назад, в офис, откуда по отработанному пути "маршрутка-метро-маршрутка" ехал домой, прикупая по дороге мерзкое пиво, которое под видом "крафтового" продавали в одном из маленьких магазинчиков.

Впрочем такие предосторожности оказались излишними, Макарова, похоже, интересовали только подходы к дому, где он, довольно ловко меняя точки наблюдения и одежду, каждый вечер следил за Шульгой.

За самим маньяком по очереди вели наблюдение Дайми, Варяг и Назгул. Ставить на него маячок не рискнули, психи - параноики, обнаружит - конец работе. Убитый "Жигуль", который Макаров предусмотрительно оставлял припаркованным на широком проспекте тоже не метили - ликвидацию планировали осуществлять в машине, не стоило давать следакам, которые там будут работать после завершения операции, ненужных улик.

План разработали вчера днем, опять же с подачи Галла, никто другой такую изящную идею просто не смог бы предложить, так как не обладал нужными знаниями. Даже Назгул, человек-гаджет, признал Льва Даниловича "в своем деле серьезным авторитетом", чем очень порадовал Варяга, который спротежировал матерого рецидивиста.

План был достаточно сложным, поэтому группа, точнее тройка непосредственных исполнителей - Дайми, Назгул и Галл - тренировались на полигоне с утра до вечера, отрабатывая каждую мелочь.

Барыгин параллельно продолжал копать по Макарову, но узнать что-то новое и интересное об объекте не удалось. Вне деятельности по подготовке и осуществлению убийств, маньяк был абсолютной серой мышью. Ездил на работу, ходил в магазины, готовил дома сам, друзей и подруг не имел. А если даже имел, то на хату к себе никого не водил. Скрытный, неконтактный. Одно слово - маньяк.

Затягивать подготовку группа не собиралась. Макаров действовал обычно по пятницам, а значит, готовит нападение на следующей неделе. Осуществить ликвидацию планировалось в тот момент, когда он отследит приезд Шульги и вернется к своей машине.

В кармане завибрировал телефон. Шульга извернулся, невольно провел рукой по бедру притиснутой к нему меломанки, вытащил аппарат. Номер был незнакомый. Шульга ответил:

- Слушаю!

- Сергей Богданович? - голос был женский, подчеркнуто деловитый.

- Он самый. С кем говорю?

- Это из секретариата, Ирина!

Ага, гиперактивная пышка, которая под недовольными взглядами Макарова в кабинете оформляла документы, раздевая его глазами...

- Да, Ира, слушаю!

Соседка-меломанка, до того пару раз оценивающе рассматривавшая Шульгу, услышав через наушники разговор, отвернулась: "меня эти ваши иры совершенно не интересуют"

- Готово удостоверение! - прощебетала чиновница. - Можете забирать после обеда!

- Спасибо огромное, с меня кофе! - Шульга как мог изобразил неподдельную радость. Меломанка развернулась, прижавшись к нему плотной накачанной ягодицей.

- Кофем не отделаетесь! - многообещающе ответила Ирина и отключилась.

В метро меломанка якобы случайно в ожидании поезда пристроилась снова рядом с Шульгой. Вот только этого мне сейчас не хватало, подумал он. Тут бы с теми, что есть, разобраться... И в последний момент, к разочарованию случайной попутчицы, заскочил в соседний вагон.

Глава 39

Удобно развалившись в навороченном раскладном кресле, Галл потягивал из термоса кофеек, который организовала на пищеблоке Юла - вульгарная, но толковая девка - и наблюдал как тренируется шобла снайперов.

Полигон Галлу нравился. Конечно, не армейский размах, зато все продумано и налажено. Участок, поросший местами кустарником, с развалинами посередине, одной стороной примыкает к базе, другой выходит на озеро, по бокам ограничен лесным массивом. Хочешь - стреляй, хочешь взрывай, всем пофиг.

Ближайший населенный пункт - в пяти километрах, грибники и прочая шушваль запуганы еще прежним хозяином и считают «развалины» гиблым местом, а потому забредают сюда нечасто. Так что стрельбу и подрывы, даже в трехсотграммовом эквиваленте, вряд ли кто-то чужой услышит.

Нет, если подорвать полкило, то тогда конечно, будет хипеш «а город подумал - ученья идут». Но и это, как объяснил Галлу волчара-начальник, не «проблэма». Участковым, ментам и прочим особистам, полюбляющим кошмарить частную собственность, путь к ним заказан.

Темная рыбка Дайми и чернявый Назгул упорно отрабатывали свою часть налета. Уже наверное раз десятый из-за угла разваленного корпуса фермы выскочил неприметный бус и со скоростью километров сорок прокатил мимо «припаркованного» Жигуля с открытой водительской дверью и стоящим перед ней манекеном.