Сходство

Дверь в кабинет была нараспашку; Фрэнк в джинсах и линялой синей футболке, устроившись на краешке стола, листал мое личное дело. Кабинет, тесный и весь какой-то неопрятный, больше смахивал на склад. На столе пусто, даже ни одной семейной фотографии, на полках – бумаги вперемешку с блюзовыми дисками и глянцевыми журналами, покерная колода карт и розовый женский жакет, совсем новый, с магазинными ярлыками. Хозяин кабинета мне, пожалуй, нравился.

– Кассандра Мэддокс? – Он поднял взгляд.

– Да, сэр, – отозвалась я.

Среднего роста, плотный, плечистый, каштановые волосы коротко острижены. Я-то его представляла безликим, неприметным человечком, почти невидимкой, вроде Курильщика из “Секретных материалов”, а он, оказывается, совсем не такой – синеглазый, с резкими, грубоватыми чертами, и от него будто искры сыплются. Не в моем вкусе, но женщинам наверняка нравится.

– Фрэнк. “Сэр” – это для крыс канцелярских. – Говор дублинский, чуть заметный, но все же будто напоказ. Он слез со стола, подал мне руку.

– Кэсси. – Я протянула свою.

Он жестом пригласил меня сесть, а сам снова запрыгнул на стол.

– Здесь написано, – он похлопал по папке с моим делом, – что вы стрессоустойчивы.

Я не сразу сообразила, к чему он клонит. Однажды на практике в трущобах Корка я сумела утихомирить подростка-шизофреника, который грозился перерезать себе глотку дедовой опасной бритвой. Я про этот случай почти забыла – а оказалось, благодаря ему мне и предлагают сейчас работу.

– Надеюсь, – ответила я.

– Так сколько вам лет – двадцать семь?

– Двадцать шесть.

Свет из окна падал на меня, и Фрэнк вгляделся в мое лицо пристально, оценивающе.

– Сойдете за двадцатилетнюю. Здесь написано, вы три года в колледже отучились. Где?

– В Тринити. Психология.

Брови у него взлетели вверх, полуизумленно-полунасмешливо.

– Ого, специалист! А почему бросили?

– Неведомая науке аллергия на англо-ирландский акцент, – сказала я.

Шутку Фрэнк оценил.

– От Университетского колледжа Дублина волдырями не покроетесь?

– Запасусь антигистаминным.

Фрэнк спрыгнул со стола, подошел к окну, поманил меня.

– Хорошо. Видите вон ту парочку?

Парень с девушкой, идут по улице, разговаривают. Девушка достала ключи, и они зашли в унылую многоэтажку.

– Что скажете о них? – спросил Фрэнк. И встал спиной к окну, сунув за ремень большие пальцы и сверля меня взглядом.

– Студенты, – начала я, – у них сумки с книгами. Ходили за продуктами – пакеты из супермаркета. Она более обеспеченная – пиджак дорогой, а у него джинсы с заплаткой, и это не из пижонства.

– Кто они – пара? Друзья? Соседи?

– Пара. Дистанция ближе, чем у друзей, наклонялись друг к другу.

– Давно встречаются?

Мне это пришлось по душе – нравилось, как по-новому заработала мысль.

– Да, давно, – ответила я. Фрэнк вопросительно вскинул бровь, а я и сама не сразу поняла, как догадалась, но тут же до меня дошло. – Они разговаривали, не глядя друг на друга. В первую пору знакомства люди глаз друг с друга не сводят, а парам со стажем это не нужно.

– Живут вместе?

– Нет, иначе он тоже по привычке полез бы за ключами. Это ее квартира. Но живет не одна. Оба посмотрели на окно, раздвинуты ли занавески.

– Между собой у них гладко?

– Да. Она говорила, а он смеялся, хотя парни над шутками девушек смеются редко, разве что в самом начале знакомства. Он нес оба пакета с продуктами, она его пропустила вперед, придержала дверь: заботятся друг о друге.

Фрэнк кивнул:

– Отлично! Для агента шестое чувство – половина успеха, и я не про всякую сверхъестественную хрень. Я про наблюдательность и умение выделять главное, на автомате. Остальное – скорость и дерзость. Решил что-то сказать или сделать – действуй быстро, без колебаний. Чуть помедлишь, засомневаешься – тут тебе и крышка. В ближайшие год-два вы редко будете на связи. Родные у вас есть?

– Тетя с дядей.

– А парень?

– Есть.

– Вы с ними сможете выходить на связь, а они с вами – нет. Они не будут против?

– Придется им смириться, – сказала я.

Фрэнк полулежал на широком подоконнике, но, несмотря на ленивую позу, явно не расслабился – разглядывал меня в упор, синие глаза блестели.

– Это вам не колумбийский картель, дело придется иметь в основном с мелкими сошками – на первых порах точно, – но предупреждаю: работа опасная. Из этих людей половина вечно под кайфом, а другая половина шутить не любит, и тем и другим вас убить – как муху прихлопнуть. Ну как, страшно?

– Нет, – ответила я искренне. – Нисколько.

– Вот и славно, – одобрил Фрэнк. – Выпьем кофейку, и за дело.

Лишь спустя минуту до меня дошло: работа у меня в кармане. Я ожидала трехчасовой беседы, дурацких тестов с кляксами, вопросов о родителях, но у Фрэнка другие методы. До сих пор не знаю, что именно его склонило в мою пользу. Я долго ждала случая его спросить, что он во мне нашел, как понял, что я гожусь в агенты, – а теперь уже не уверена, хочу ли это знать.