Схождение в ад (сборник)

Старички порою рисковали десяткой–другой пенсионных долларов, разменянных на квотеры, но обычно предпочитали следить за игрой других, или же — бродить в великолепных зеркальных коридорах, увешанных массивными люстрами, сияющими невероятным разноцветьем бликов граненого, чистейшего хрусталя. Послонявшись по здешним многочисленным ресторанам и, истратив выданный каждому пятидолларовый купон на опятьтаки дармовую закуску со стаканчиком кофе, пенсионеры, делясь впечатлениями, уже к ночи возвращались в Нью–Йорк, славно попользовавшись благами рекламных мероприятий богатейших казино мира.

Ричард Валленберг, он же, согласно нынешним документам Дэвид Мэдин, выйдя из автобуса, подошел к раздевалке, снял пальто и, получив номерок, немедленно двинулся в игровой зал, где ему тут же выдали пластиковую именную карточку с изображением куполов казино «Тадж Махал», напоминающих о традиции русской церковной архитектуры. По крайней мере, один из куполов — синий, усыпанный золотыми звездами, указывал на заимствование очевидно и несомненно.

Однако заметим, что страсти, бушевавшие под куполами казино, увенчанных острыми пиками набалдашников, глубоко отличались от того состояния духа, что присущ человеку в здании, отмеченным сенью возвышающегося над ним креста…

Подойдя к одному из столов, Ричард рассмотрел латунную табличку возле крупье с обозначением высшей и низшей ставок на «чет–нечет» и «красное–черное». От пяти до пяти тысяч долларов. Сооблазнительный интервал для рискованных игроков.

Молча протянул крупье четыре с половиной тысячи долларов наличными.

— Вашу карточку… — Тотчас подскочил к нему менеджер с блокнотом и, забрав карточку, озабоченно отошел к компьютеру.

Крупье подвинул Валленбергу малиновые фишки с золотым кружком в центре — каждая по пятьсот долларов.

— Может, что–то возьмете мелочью? — Указал на чернозеленые столбики «сотенных».

Ричард отрицательно покачал головой.

Крупье ладонью подкрутил обод рулетки, начавший замедлять свое вращение, и — резким движением пустил по кругу беленький шарик, заскользивший в полированном деревянном пазу…

В мозгу Ричарда возникла картина из будущей реальности: шарик, подпрыгнув, ложится в паз цифры восемь…

В последний момент, когда крупье только приготовился поднять ладонь в жесте запрета на какие–либо перемены ставок, Ричард поставил тысячу долларов на «чет» и тысячу на «черное». Он мог поставить и на восьмерку, но — к чему привлекать внимание к себе этакой удачей?

Выпало «восемь».

Следующая его ставка в немалой степени крупье впечатлила: три с половиной тысячи вновь на «черное».

Вновь закрутился шарик, и на антрацитовом стекле табло, установленным над столом, зелено выскочило: двадцать шесть!

«Черное»!

Менеджер срочно снял телефонную трубку и — в считанные секунды возле Ричарда возник худощавый высокий итальянец в светлом костюме и в очках с затемненными стеклами в тонкой каплевидной оправе.

— Мистер Мэдин? — произнес итальянец с доброжелательной улыбкой. — Я — владелец казино Пол Паллитто… Вот моя карточка… Ваш выигрыш составил девять тысяч долларов. Напоминаю: при сумме, превышающей десять тысяч выигрыша в день, вам придется, согласно правилам налогообложения, предъявить ваши документы или же — покинуть зал. Однако вы вновь можете продолжить игру после полуночи на прежних условиях.

— Я в курсе, — сказал Валленберг, взглянув через плечо на рулеточных «прилипал», незамедлительно начавших группироваться вокруг него, счастливчика.

— Если вы пожелаете остановиться у нас в отеле, продолжил любезнейший итальянец, — вам бесплатно предоставляется «люкс», а также вы можете прямо сейчас пройти в любой ресторан… Рекомендую «Марко Поло». Ваши расходы составят исключительно чаевые.

— Сначала я хотел бы пройти в номер, — сказал Ричард, сгребая фишки с бирюзового сукна стола.

— Очень хорошо!

Кабина скоростного лифта скользнула в поднебесье, мягко затормозя на нужном этаже. — Сорок третий… — донесся из динамика мягкий и вкрадчивый женский голос, записанный на пленку.

Отперев дверь номера, Ричард подошел к широкому прямоугольнику окна, в котором лежала плоская равнина с кубиками приземистых домов, омываемая океанской ширью с полосой облачной дымки на горизонте. Красно горели буквы на белоснежной трапеции соседнего отеля «SHOWBOAT», зелено опоясанной лентами оконных пролетов.

Задернув легкую занавеску, он опустился на стеганное покрывало широкой кровати.

В зеркале напротив Ричард увидел свое лицо, неузнаваемо чужое.

Да, он сильно изменился, вернувшись о т т у д а. Кажется, черты его остались прежними, но все–таки стали иными, а глаза подернула поволока какой–то безучастной темной тоски. И не по себе становилась ему, когда отраженный в зеркале незнакомец останавливал на нем взор этих глаз…

Теперь он много знал, и отмечал его странный дар безошибочного ясновидения, пришедший к нему по возвращению на Землю; возможно, дар временный, должный вскоре утратиться, превратив его в прежнего человека, способного к прогнозу, но никак ни к веданию того, во что трансформируется неуклонно истекающий миг настоящего…