Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2 (СИ)

Под злобным взглядом Дмитрия Филимоныча – а так зовут начальника – я начал с удвоенной скоростью пластать ледяные рыбьи тушки. Хоть бы перчатки выдали, скоты. Вскоре лысый демон отвалил, а я сунул руки в карманы спецовки, такой же пропитанной рыбьим жиром и чешуей, чтобы немного отогреть пальцы. Блин, как же выполнить норму, сто штук в час? Стоп, Санек, какая норма? Забей, чувак. Надо только продержаться до вечера. А потом можно вернуться в сторожку к Егорычу с Пахомычем. Спирта уж, всяко, не осталось, но хоть косячок снимет огорчения сегодняшнего дня.

Рыба едет по специальной ленте бесконечным склизким потоком. Кроме меня на конвейере трудится еще с десяток человек. Вот они – настоящие мастера разделки! Наверно, до БП работали в суши-барах или ресторанах… Особенно ловко работает ножом девушка справа от меня. Если б не испачканная спецодежда и серый платок, повязанный на затылке, я бы назвал ее симпатичной. Вот умница-девчонка. Порядочная. Работает на тяжелом производстве, а ведь могла обслуживать американскую солдатню. Со своими-то внешними данными.

Почувствовав мой взгляд, заулыбалась, крикнула сквозь шум цеха:

– Ты не зевай, новенький, а то Филимоныч на вторую смену оставит!

Наверно, я сделал такое страдальческое лицо, что девушка рассмеялась.

– Вот, смотри, как нужно правильно рыбу держать… кстати, Татьяна!

– А меня зовут Алек… тьфу ты, Аркадий!

– Какое смешное имя!

После подсказок Татьяны дело пошло, куда ловчее. Не знаю, сделал ли норму, но лысый сатрап, когда сунул морду в лоток, ничего не сказал. Но даже за шутками и непринужденной беседой день тянется чертовски медленно. Обед, как выяснилось, не предполагается. За всю двенадцатичасовую смену отлучаться в туалет, можно не более, чем на пять минут. Блин, хорошо, что я утром посрал. Что за зверские порядки? Давай, Санек, пожалуйся еще в службу охраны труда. Это БП, и если ты не подготовился заранее, будь добр ишачить за пайку в этом вонючем отстойнике. Не зря все-таки построил Схрон, ох, не зря...

Наконец, зазвучали сирены, отмечающие конец смены. Слава богу, этот ад закончился. Рабочие засуетились, разгибая спины и потягиваясь.

– Пока, Аркаша, увидимся завтра! – Татьяна махнула ручкой.

Конечно же, меня передернуло от этих слов. Вряд ли вернусь хоть когда-нибудь в эту клоаку. Меня ждут более героические дела.

– Пока, Таня! До завтра.

Когда она упорхнула в сторону женской раздевалки, я поплелся в сторону мужской. Интересно, в городе еще можно купить пивка? Хотя, какое пивко? Семок-то больше не осталось.

– Ты куда это собрался, дружок? – Филимоныч встал на пути. Чуть не уперся носом в его грязный фартук.

– Так смена же закончилась.

– Какой нахуй «закончилась»?! Это для тех, кто с утра работает, она закончилась! А ты с обеда только нарисовался!

– Но…

– Никаких «но»! Че, сдать тебя патрульным?

– Нет.

– Вот и пиздуй в цех, Аркадий! Работай!

Ничего не ответив, я развернулся и направился к конвейеру. Даже сигарета, которую успел закурить на ходу, провоняла проклятой рыбой. Надо узнать, как здесь дела с профсоюзным движением. В моем сердце все сильней и ярче стало разгораться пламя классовой вражды.

Глава 61

Бегу во всю мощь своих неутомимых ног. Нет, не бегу, а ловко и стремительно перемещался через различные препятствия, ну, как тот чувак, в фильме «13 район». Перескакиваю конвейеры с вонючей рыбой, уворачиваюсь от крюков, которые на кран-балках перемещают огромные сетки, набитые все той же… правильно, чертовой вонючей рыбой! И всюду, куда бы только не приземлялась моя тактическая подошва, приходится делать это с особой осторожностью. Все верно, чтобы не поскользнуться на триждыдолбанной под хвост гребанной вонючей рыбе.

Почему я бегу, и что послужило этому причиной? Сейчас расскажу. Где-то в начале ночной смены стало скучно от идиотски-однообразного труда. С Таней не поболтаешь, она уже ушла. Поэтому решил разговориться с новым соседом. Зовут его Виталя, ему под сорокет, лицо грубое, словно вырубленное из гранита не очень умелым скульптором.

— А вот скажи, Виталя, – спросил я, – тебе нравится твоя работа?

Он ответил не сразу. Минуты через три. Уже думал, не дождусь, так как ни одна эмоция не отразилась на сером лице, но он сказал, наконец:

– Да.

– Хорошо, понятно. — Ничего другого я и не ожидал.

Вдруг пришло понимание. И оно нехило так подрывало мою неистребимую веру в человечество. Я понял, что они все роботы. Нет, не киборги Минобороны, наподобие Стаса Михайлова. Эти работяги являются бездумными машинами, потому что в их мозгах крутится по кругу одна примитивная программа. Работать. Домой. Жрать. Спасть. Снова работать. И нечеловеческий режим адского труда для них, как само собой разумеющееся.

Чтобы опровергнуть эту чудовищную мысль, во время перерыва в курилке я спросил мужиков:

— Слушайте, а никого тут не напрягает, что мы работаем без обеда?

– Дааа… щас бы рассольничку, а потом пюрешку с котлеткой… — мечтательно произнес один из работяг.

Другой возразил: