Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2 (СИ)

Судьба любит поиграть с нами в свои извращенные игры. Вот и теперь, я не знаю, плакать мне или смеяться? Мой новый сосед, такой же гость этой гостеприимной деревушки, стот на коленях, подслеповато щурясь в полумраке, и растирает развязанные руки. В изодранной дубленке, грязной шапке модели «петушок» и с небритой физиономией он похож на бездомного забулдыгу. Впрочем, после БП все, кто не озаботился подготовкой к выживанию, напоминают бомжей. Охранники, хлопнув дверью, удалились.

— Ну, здравствуй, Юра Харитонов, – тихо произнес я.

– Санек?! – воскликнул бывший герой арены.

– Тише, блин! Не стоит им знать, что мы знакомы.

— Что ты здесь делаешь?

— Это я у тебя спросить хотел, вражина.

Юрик помотал головой, будто прогоняя неприятные воспоминания.

– Все поменялось с тех пор… все поменялось… не стоит ворошить прошлое. Я стал другим человеком без своей Зюзечки… — грустно вздохнул он.

– Не стоило тогда преследовать нас.

– Да… я тогда потерял большую часть отряда. Кто выжил, разбежались по лесу или вернулись в Кандалакшу. Не знаю…

— А ты, значит, не вернулся.

— А что мне там делать после такого провала? Без жабы на Арене я не продержусь и пяти минут.

Я только хмыкнул. Мне совсем не жаль этого прислужника пендосов.

Юрец продолжил:

— Я ведь запомнил твои слова, Саня. Ты советовал уйти в тайгу, построить дом… я понял, что это мой шанс начать жизнь заново! Я нашел старую охотничью избушку. Хочу вот завести животных… я ведь люблю зверей, Саня!

— Ну, так и занимался бы животноводством! Зачем ты мне это рассказываешь?

— Я знал про эту деревню, они подчиняются Полковнику. Слышал, что местный Председатель редкостная тварь…

-- Это точно, – хмыкнул я. – Был уже на допросе?

– Еще нет, – вздохнул Юрик. – Они хотели грохнуть меня на месте за то, что ловил рыбу на их озере. Рассказал, кто я такой. Что я – правая рука Полковника! Меня знает вся Кандалакша! Но эти разбойники только насмехались надо мной, избили меня! Саня, скажи им, кто я, пожалуйста! Пусть меня отпустят!

Тут я призадумался. А ведь Юрик действительно может помочь…

– Через несколько дней сюда приедут пендосы, – сказал я.

– О, да!

– Братка! С кем ты там, хуле, шепчешься? – Загремел цепями из своей камеры десантура. – Знакомы чтоль?

– Погоди, Вован! Не шуми, позже все расскажу!

– Ладно, епта. Не знал, что у тя секреты какие-то ебаные есть, – проворчал ВДВшник, но, слава богу, заткнулся.

– Кто это? – осторожно спросил Юрик.

– Вовчик, друган мой, – небрежно ответил я, не став рассказывать, что геноцид пендосов на лесной дороге, его рук дело. – Короче слушай, когда прибудут амеры, ты вытащишь нас отсюда. А сам вали куда хочешь, хоть в лес, хоть в Кандалакшу, идет?

– Конечно, Саня! Люди Полковника узнают и спасут меня! Договорились!

Но я не был бы выживальщиком, если б на сто процентов доверился этому типку. А что если он обманет? Или привезет нас прямиком в руки проклятой пендосни? Нужно как-то подстраховаться, и я, кажется, знаю, что послужит гарантией.

– Если поможешь сбежать, Юра, верну тебе твою жабу, – понизив голос, сказал я.

– Что??? Зюзя жива?! – осунувшееся лицо Юрца озарилось истинным счастьем.

– Да! Тихо ты, не ори!

– Думал, она погибла. Что ее затоптали на Арене… где Зюзечка? Она у тебя? Покажи мне ее, пожалуйста!

– Заебали, блять! – рыкнул Вован. – Дайте поспать, нахой!

Я продолжил шепотом:

– Она не здесь, конечно. У меня в… короче, дома у меня. Так и быть, верну, если посодействуешь освобождению из этого свинарника.

– Договорились, – повторил Юрик.

Мы пожали друг другу руки через окошко. Показалось, или в его глазах блеснули слезы?

***

Следующий день начался, с того, что меня опять куда-то повели. Одного. Деревяшка, командовавший конвоем, постоянно держась за голову, мычит. Перебухал, похоже, гнида. Но ладно хоть не лезет со своими дурными шуточками. Иначе, я бы не сдержался, и на одного любимого племянника у Председателя стало бы меньше.

Пришли к новенькой свежей избе. Повсюду стучат молотки и весело повизгивают пилы. А на крыльце сам Евстигней Карлович в рабочем фартуке приколачивает доски.

– Ну, как тебе, Парамон? Нравится домишко? Тьфу ты… все забываю, что ты Саня! Оставьте нас, – велел он.

Охранники отошли на несколько метров. Деревяшка присел на бревно и, зачерпнув горсть снега, приложил ко лбу. Я усмехнулся про себя. Такие уроды должны страдать.

– Так что, скажешь, мил человек?

Я повернулся к председателю и сделал восхищенное лицо:

– Отличный коттедж!

– Для тебя, хлопец, стараемся всей деревней. Для тебя! – Он взял из коробки гвоздь-сотку и одним ударом вогнал в доску. – Вишь, аж сам тружусь! Люблю я дело плотницкое. Если б не заботы, да хлопоты, только бы деревом и занимался.

Председатель любовно погладил плотно пригнанную доску крыльца и взялся за следующую.

– Ну, так чегой надумал-то ты? Будешь служить верой и правдой?

– Всю ночь не спал, думал, конечно, – соврал я. – Выбор-то у меня не велик… а ваше предложение просто шикарное. Согласен! Когда приступать к своим обязанностям?