Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

— Ну и бредятина, я разочарован, — покачал головой очкастый нытик. — Ты говорил, что будешь писать книгу. Но если бы я наткнулся на подобный текст, то у меня бы просто взорвало пукан от нереалистичности! Эй, а где, кстати, мой Вепрь?!

— Вот он, блять, лежит! Слепой что ли?

Я отошел в сторону от этого неблагодарного охреневшего говнюка. Сам ничего не может, кроме как щелкать своим самодовольным хлебалом, а туда же — критиковать меня. Спорить с придурошным, никаких нервов не напасешься. Ничего, скоро он убедится, все они убедятся, что Санек прав и что он для них сделал. Прощения еще попросят! Вообще, очкарику, скорее всего, просто стыдно оттого, что он, ФСБшник, ничего не знал про это место.

Переместившись к храпящему на полу Егорычу, повторил процедуру «воскрешения». Дед, хищно повел носом, не открывая глаз, ухватил фляжку и надолго присосался к ней. Мне с трудом удалось вырвать пойло из его крепких рук. Не хватало еще утихомиривать напившегося лесника. Он подпрыгнул с безумными глазами и торчащей во все стороны бородищей.

— В атаку! Бей немчуру, мать вашу! — грозно зарычал ветеран.

— Отставить Егорыч, — сказал я. — Всех уже перебили.

— Ох, йедрит-кудрит, проспал опять дед, — вздохнул он. — Так это шо, и Ульриха тоже тово?..

— Этого мерзавца — в первую очередь.

— Саня! — Подбежал Валера. — Где теща? Где Люсина мама? Лена сказала, вы ее где-то оставили. Веди меня к ней!

— Друг, ты наговорил кучу говна в мой адрес, а теперь прибегаешь без извинений. Орешь, что-то просишь от меня, но делаешь это без должного уважения…

— Ладно, Саня, прости, — он виновато протер очки. — Мне жена харакири сейчас сделает, если тещу не приведем.

Я вздохнул. Ох, уж эта теща. Все проблемы из-за нее.

— Ну, пойдем. Сейчас ты просто охренеешь, когда увидишь, что Санек не врет.

— Да верю, я тебе верю! — Зашипел Валера. — Идем же!

— Пошли с нами, Егорыч, покажу тебе дохлого Ульриха. Держи свою Мосю.

Оставив женщин и детей дожидаться нас, отправились вглубь подземной лаборатории. В машинном зале очкарик удивленно присвистнул.

— В ближайшее время надо все тут изучить, — сказал я. — А ты подумай, как сделать отводку к нашему огороду.

— Чего тут думать… кабель надо только… на чем работает эта штуковина? — Он принялся изучать циферблаты на стенке гудящего агрегата.

— Потом разберемся.

В следующем зале Егорыч сплюнул и перекрестился. Валера принялся блевать при виде клеток с запертыми в них уродцами. Как такой хлюпик вообще попал в ФСБ?

— Такая судьба ждала бы вас, если б не я, — проворчал я. — Нацисты-каннибалы Третьего рейха… круто, не правда ли? Попизди мне теперь еще что-то насчет нереалистичности.

— Я понял, Саня, понял… — камрад вытер рот платочком. — А где Антонина Петровна? В одной из клеток?

— Если бы. Идем дальше.

Попетляв по коридорам, очутились в рабочем кабинете, где меня парализовала полоумная старуха. Егорыч тут же принялся сдирать со стен и топтать своими валенками флаги со свастикой. Валера заинтересовался бумагами и книгами на столе.

— Здесь определенно должна быть схема всего комплекса, — задумчиво произнес он. — А также документы, которые могут пролить свет, что за разработки здесь велись.

— Потом отыщем! — Как же мне не терпится убраться отсюда.

— Секундочку… — Валера запихал все-таки несколько тетрадей в нагрудный карман.

— Как читать будешь? — усмехнулся я. — Ты что, немецкий понимаешь?

— Антонина Петровна хорошо знает этот язык…

В этот момент что-то с грохотом разбилось позади. Послышался журчащий звук. Молниеносно обернувшись, я увидел Егорыча, деловито отливающего на портрет фюрера, сброшенный со стены. Вот она, непримиримость к врагу, незатухающая семь десятков лет. Да, нам еще есть чему поучиться у дедов и прадедов.

— Друзья, извиняюсь, что отвлекаю от важных дел, но давайте уже заберем тещу Валеры и двинем отдыхать по домам? — предложил я.

— Все-все, уже идем, Саня! Веди скорей к ней. Вот Люсечка обрадуется! — потер ладошки очкарик.

Но когда мы зашли в пыточную — или операционную — меня встретил полнейший шок. Чертова бабка снова исчезла! Так же как Ульрих. Одна из стен зияла черной щелью незакрытого потайного хода.

— Так, блэт! — воскликнул Валера. — Это что, прикол такой? Где мама?

— Не знаю! И знать не хочу! — Я ударил в стену кулаком, разбивая в пыль кафельную плитку. — Хреново, что и этот немецкий ублюдок остался жив после очереди в упор!

— Контрольный надобно было… — грустно сказал Егорыч. — Эх, Санек, натворил ты делов, ох натворил…

Сплюнув от злости, я подошел к темному проему. Вот, гадство! Теперь ловить фашиста с зомби-бабкой по этим подземельям. Внезапно из темноты раздался крик:

— Германия нихьт капитулиррн! — и резкая вспышка выстрелов.

Я отпрянул за угол и швырнул гранату неубиваемому фашисту. Ф-1 зацокала по полу, удаляясь. Хорошо закинул. ТЫДЫЩ! Из проема вырвалось облако дыма и пыли.

— Так, отходим! — скомандовал я.

— А как же добить супостата? — Егорыч потряс ружьем.

— У тебя уже была такая возможность.

— Та шо ты знаешь, бляха-муха?! — возмутился дед.