Схрон. Дневник выживальщика

Еще вчера он научил, как им пользоваться. Мы стреляли по бутылкам на помойке за магазином. Я истратил патронов двести и теперь чувствовал себя если не Джоном Рэмбо, то уж суровым Чингачгуком точно. Еще двести патронов взял на охоту. Чтоб лучше целиться, мне посоветовали использовать картечь. Я не возражал. Меня прямо трясло в ожидании приключений. Очень хотелось выследить каких-нибудь медведей, раздразнить их, а потом в упор посносить бошки.

— Эй, Санек, ты зачьем ствол тискаешь, как бабу? — спросил Умар-чеченец, начальник безопасности нашей фирмы, и грязно рассмеялся.

Он сидел впереди, рядом с боссом. Я его немного побаивался.

— Пусть руки привыкают.

— Мюжьчина должин с децтва стрелят, с любого оружья, да. — Щетинистая харя Умара весело скалилась, но глаза смотрели как-то мутно, будто сквозь меня куда-то. — А вы рюсские только за чилен дэржатьса спэциалисты, хэ-хэ-хэ!

Я промолчал и отвернулся в окно.

— Мля, Умар, отстань от Алекса! — вмешался босс, который сидел за баранкой. — Нормальный он пацанчик! Реально въезжает в расклады… правда, Алекс?

— Да, босс. В теме шарю, но есть куда стремиться.

— Во, слышал? — поднял он указательный палец. — Наш человек! И это… Алекс, задрал меня уже называть боссом, понял? Будто я мафиозо, мля, какой-то…

— А вы заколебали называть меня Алексом! — крикнул я и как бы нечаянно передернул затвор Сайги. — Я вам уже говорил!

— Эээ! Паакуратнэй, Саща, успакойса да… — вмешался в диалог чечен, целясь в мой лоб из огромного револьвера.

— Я спокоен, как волк, — ответил я.

— Вот и харащо. — Револьвер исчез, и я успокоился на самом деле.

Не доезжая до базы, мы тормознулись возле кафешки, чтоб размять ноги и купить беляшей. Мочило сильным дождём. Из всех машин повылазили люди. Стали курить, посмеиваться, покупать беляши, минералку. Для важных людей из столицы, это, наверно, экзотика. А может, вспомнили молодость? Я смотрел на них с любопытством. Все они в камуфляже (кроме шлюх), и я не знал, кто из них реально что-то решает, а кто просто шестерка.

В этот миг я чуть не подавился папиросой.

Офигеть-не встать! Да с ними ж Стас Михайлов! Он стоял в сторонке от остальных олигархов и, невзирая на дождь, задумчиво пускал из ноздрей дым табака.

— Босс… эээ, то есть, Вениамин Садкович! — позвал я.

— Чего тебе, Александр? Не видишь, я ем, мля? — Кидая с ладони на ладонь, перегретый в микроволновке жирный беляш, босс откусывал от этой шняги кусочки.

— А че тут Стасу надо?

— Где? А… да хрен его знает… наверно, взяли его, чтоб пел. Будешь беляш? Я что-то уже не хочу… — босс протянул мне половинку.

— Пофиг, давайте…

Все начали трамбоваться по своим машинам. И тут к нам в тачку постучалась тетка. Вся мокрая, грязная, с ребенком на руках и здоровой сумкой на плече.

Босс недовольно приспустил стекло:

— Ну чего еще?

— Извините, вы нас не подкинете до Кондопоги? — быстро-быстро забормотала она.

Я подвинулся на сидении. Мы все равно ехали в ту сторону.

— Нет, — ответил босс. — Не подкинем.

— Ну, пожалуйста! Нас выселили! Из-под Олонца вот идём… всё пешком! — она вцепилась в дверь, как зомби в край могильной плиты.

— Ты, сучька, глухая да? — рявкнул Умар. — Атпусти дверь, шлюха, а то пристрилю тибя и виблядка тваего рэзать на ремни!

Босс заржал, как свинья. Женщина дёрнулась и отошла. Мы поехали.

— Скорей, скорей бы отчистить эту страну от всякого быдла! Правда, Умарчик?

— Я рюских убивал и буду убиват, так отец мой и дед завещал… А рюсские сами просрали сваю страну, рэзать их надо… итак рэжэм понэмногу, как овэц…

— Да, зажралось быдло, пора и подрезать жирок! Верно мыслишь, Умар. Кредиты, телевизор, купи-продай, супермаркеты вместо оборонных заводов. Писец Рашке. А я жалеть не буду. Детишки за бугром, бизнес там…

— Если рюский позволяет себя трахат, его каждый будэт трахат, хэ-хэ-хэ!

— Ха-ха-ха!

— А ты пачиму малчищь, Саща? — обернулся вдруг чурка. — Не согласэн разве, э?

Да я молчал, потому что просто охренел от их слов! Ладно, этот нохча берега попутал в своих горах, но, блядь, и босс туда же! Я не мог поверить в полученную информацию. Россия ведь поднимается с колен! Сейчас же не голодные девяностые! Вся страна живёт хорошо! Ночные клубы, беззаботные девчонки… заработать сейчас везде можно, если голова варит. Злость закипела в моем сердце. Почему они всех русских быдлом называют? В моем понимании быдло — это тот, кто квасит беспробудно где-нибудь в деревне и не может даже простенький бизнес наладить. Все кто поумнее, в города свалили и мутят себе вполне успешно.

Я покрепче сжал Сайгу.

— Да так, задумался… медведей охота пострелять! — улыбнулся я. — Там будут медведи, босс?

— Там всё будет, Алекс!

К обеду прибыли на базу «Огонек». Увиденное поразило меня. Перед главным корпусом встречал народный ансамбль. Большие шишки из Москвы и администрации Петрозаводска отведали хлеба с солью. Мне не досталось, да я и не лез вперед. Все равно должен быть банкет, вот там и побалую свой голодный урчащий живот.