Схватка с черным драконом

Для более успешного руководства операцией «Рамзай» было решено создать в Китае транзитную резидентуру во главе с опытным работником, способным координировать деятельность Зорге. Этот человек должен был хорошо знать Зорге, пользоваться его полным доверием, обладать большими знаниями в области военно-политических проблем Дальнего Востока и иметь достаточно большой вес в руководстве военной разведки, чтобы с его мнением считались, а его рекомендации принимали к исполнению. После рассмотрения нескольких кандидатур Артузов и Карин пришли к выводу, что наиболее подходящим руководителем в Китае может быть заместитель Карина Лев Борович. Конечно, такой человек должен был быть не только «транзитным» резидентом, но и выполнять другие не менее важные функции в Китае. Можно высказать предположение, поскольку документальных доказательств пока нет, что Боровику было поручено восстановить и возглавить разгромленную в мае 1935 года после провала Бронина ( «Абрама») резидентуру Разведупра в Шанхае. Обстановку в Управлении и отделе, когда принималось это решение, хорошо передает Борис Гудзь в своих воспоминаниях:

«Одной из основных проблем в операции „Рамзай“ было создание более частой живой связи с Центром, хотя бы в виде транзитного представителя в пункте, близком к Японии. Объяснялось это тем, что Зорге при всех его положительных данных, вполне вписывающихся в оптимальные рамки его как разведчика (опыт журналиста-международника широкого профиля, эрудиция, знание языков, опыт нелегальной работы, знание конспирации, личная смелость, находчивость, общительность, оперативность, критический подход к полученной информации), не имел необходимого опыта как разведчик-профессионал, недостаточно был знаком с работой контрразведывательных органов противника. Он нуждался в более частых встречах с квалифицированными представителями центрального аппарата Разведупра.

Поэтому было решено направить на продолжительное время «Алекса» в Шанхай. Учитывалось, что Зорге не может часто приезжать в Союз, а он постоянно нуждался в руководстве, которое не всегда можно осуществлять по радиосвязи. В Китай же, в частности, в Шанхай и Пекин, Зорге мог приезжать сравнительно естественно и беспрепятственно как политический корреспондент немецких газет, которого могли интересовать события в Китае.

Кстати, в то время уже откуда-то сверху появилось предложение о вызове Зорге в Москву для инструктажа. Это предложение было явно основано на недоверии к Зорге и желании проверить: если он в ответ на предложение прибыть в Москву для инструктажа откажется, значит, это будет свидетельствовать о его измене, а если он приедет, то… После обмена радиограммами было решено вместе с ним, что поездка в Москву дело непростое, чреватое большими потерями во времени и может стать причиной его провала».

Вернулся Борович в Разведупр в январе 1935-го. Время было тревожное, и руководство военной разведки во главе с Берзиным и Артузовым старалось вернуть обратно в «шоколадный домик» всех опытных разведчиков и резидентов. За несколько лет многое изменилось в Разведупре. Новая организационная структура, новые отделы, которых не было в 1920-е годы, новые люди. Агентурный отдел, где он работал в середине 1920-х, был разделен на два: западный и восточный. Заместителем начальника восточного отдела и назначили Боровича. Руководство, очевидно, решило, что он достаточно долго (более восьми лет) работал в Европе, мог примелькаться и попасть под наблюдение контрразведок европейских стран. Поэтому решили сменить место действия разведчика, выбрав для него азиатские страны, в которых он был никому неизвестен. В ноябре 1935 года были введены персональные воинские звания. Боровичу было присвоено воинское звание дивизионного комиссара, что соответствует теперешнему званию генерал-майора. Генерал военной разведки вернулся к своей основной профессии.

При назначении Боровича в Китай учитывалось и то, что он лично знал Зорге и еще в начале 1933 года, работая в Бюро международной информации, встречался с ним и обсуждал различные внешнеполитические проблемы во время подготовки разведчика к поездке в Токио. Наверняка встречались они и во время пребывания Зорге в Советском Союзе в 1935 году. Для поездки в Китай он взял свой старый псевдоним «Алекс». Но чтобы успешно работать в Шанхае и Пекине, нужна была солидная «крыша». И в Разведупре решили воспользоваться журналистским прикрытием. При этом опыт журналистской деятельности Зорге в Китае, а затем в Японии использовался в полной мере. Очевидно, учитывался и двухлетний опыт работы Боровича в Бюро, который позволил ему достаточно свободно ориентироваться в международных делах и не выглядеть дилетантом среди журналистской братии в Китае. Обратились в ТАСС, и руководство этой организации пошло навстречу военным разведчикам. Для своей разведывательной работы в Китае он получил фамилию «Лидов». И 14 марта 1936 года было подписано постановление, согласно которому «Лидов Лев Александрович был назначен помощником заведующего отделением ТАСС в Шанхае с марта 1936 года».