Схватка с черным драконом

В октябре 1964 года газета «Комсомольская правда» начала публикацию серии статей одного из сотрудников военной разведки под общим названием «Я знал Зорге». Автор, работавший в 1933 году нелегалом в Берлине, описывал свои встречи с «Рамзаем» и выступал под псевдонимом Я. Горев. В те годы он готовился покинуть Германию и отправиться с разведывательной миссией на Дальний Восток. Поэтому он получил указания от «главы нелегальной берлинской организации, которого я знал как „Оскара“, встретиться с товарищем „Рамзаем“. „Гореву“ было сказано, что они с „Рамзаем“ будут соседями и что им следует вместе обсудить „некоторые вопросы оперативного характера“.

Под псевдонимом «Горев» выступал Яков Бронин. Он родился в 1900 году в Латвии. В 1918 году окончил гимназию. В 1920-м вступил в партию и занялся журналистской деятельностью. В РККА с 1922-го — политработник, редактор армейских журналов. Дослужился до должности начальника бюро печати Политуправления РККА и в октябре 1928-го поступил в Институт красной профессуры. В октябре 1930-го Берзин забрал его в Разведупр и отправил нелегалом в Берлин. В августе 1933-го Бронин приехал в Шанхай и принял резидентуру. Приехал туда со своей женой француженкой Ренэ Марсо, которая была радисткой резидентуры. Как радиоинструктор, она выезжала в Токио, чтобы помочь «Бернгарду» в налаживании радиосвязи с «Висбаденом» (Владивостоком), и, конечно, знала о существовании Зорге.

В мае 1935-го Бронин провалился и потянул за собой почти всю агентурную сеть шанхайской резидентуры. Провал «Абрама» (Бронина) бросал серьезную тень на самого Зорге и грозил его компрометацией. Главным образом по этой причине ему в конце мая был разрешен отпуск с выездом в Москву. По докладам советского полпреда Карахана из Нанкина, провал «Абрама» в Шанхае произошел прежде всего по вине самого руководителя, из-за непоследовательной позиции «Абрама», не сумевшего порвать с Коминтерном. Вместо четкой агентурной линии по организации и сбору военной информации, «Абрам» до конца не преодолел своих колебаний между компартией и социал-демократами. В Шанхае он попал между «молотом и наковальней», между чанкайшистской контрразведкой «Дай-Ли» и руководителем маоистской службы безопасности Кан Шеном, подозревавшим «Абрама» в интригах местных коммунистов против Мао Цзэдуна в пользу Коминтерна (Ван Мина).

Айно Куусинен, работавшая в Китае в 1935 году по линии Разведупра под псевдонимом «Ингрид» и связанная с Брониным, была сразу же после его ареста отозвана в Москву. В своих воспоминаниях она пишет: «… Через несколько дней (это было в ноябре 1935 года) я прочитала в „Джапан Таймс“, что в Шанхае арестован таинственный шпион по фамилии Абрамов (у Бронина был паспорт на имя латыша Абрамова). Хотя причин, по которым меня отзывали, могло быть множество, я сразу подумала, что скорее всего это вызвано арестом Абрамова. Правда, я с октября 1934 года с ним не виделась, но могло стать известно что-нибудь меня компрометирующее. Он был центром всей советской дальневосточной разведки, и вполне вероятно, что арест его вызвал в Москве беспокойство.

Зорге приехал в Москву в июле 1935-го. И попал в совершенно другую организацию. Вместо начальника Управления Берзина новый начальник Урицкий. Вместо начальника агентурного отдела Мельникова новый зам по разведке Артузов. Новая структура и новый Восточный отдел с новым начальником Кариным. За прошедшие полтора года в центральном аппарате все изменилось полностью. Этой перестройке предшествовали очень серьезные события 1933 — 1934 годов, которые определили деятельность военной разведки на годы вперед и в Европе, и на Дальнем Востоке. Фактически дальнейшую разработку операции «Рамзай» вели уже совершенно другие люди, которых Зорге не знал.

* * *

Признаком сильного недовольства Сталина положением в военной разведке стала публикация на первой полосе «Правды» от 23 марта 1934 года в заметке под заголовком «Антисоветская кампания французских черносотенцев» сообщение, что после нескольких месяцев молчания зарубежная печать помещает «вымышленные сообщения» о том, что раскрытая осенью 1933-го во Франции «шпионская организация действовала якобы в пользу Советского Союза». Это короткое сообщение вряд ли привлекло внимание рядовых советских читателей, которым хватало своих забот. Не для них оно и предназначалось: ни одна разведка мира не обходится без провалов, и ни одна в них не сознается. Нужно было как-то сбить накал западных публикаций.