Схватка с чудовищами

Все складывалось в общем-то неплохо, но группу переводчиков с недавнего времени возглавила фрау Берта, гауптшарфюрер СС, шатенка с неброской внешностью, сварливая старая дева, нацистка до мозга костей. К Альбине она явно придиралась. Даже к ее языку. Некоторые слова она действительно произносила не по-берлински, а так, как говорят в Швейцарии. Пришлось объяснять, что жила там с родителями и дедушкой. И тогда Берта стала иронично и даже с издевкой называть ее Баронессой. Это задевало за живое. Но пугало другое: переходя все границы разумного, особенно после поездки на могилу отца с матерью, расспросами своими та старалась буквально влезть в ее душу. Это настораживало. Но как избавиться от ее назойливости? Поставить однажды на место? И вдруг подумалось: уж не приставлена ли она за ней шпионить? Это сказывалось на настроении, держало девушку в напряжении.

Получив по рации добро от Центра, Альбина обратилась по команде к руководству гестапо с просьбой отправить ее в одну из горячих точек, где она могла бы принести больше пользы Третьему рейху.

Прочитав рапорт, Клаус Штуббер долго не мог взять в толк: фрейлейн из относительно спокойной столицы рвется туда, где опасно. Долго размышлял над этим и наконец изрек:

— Я подумаю. Иди, займись делом.

Альбина переживала: неужели не разрешат? Тогда она потребует, чтобы ее принял сам Мюллер, руководивший 4-м Управлением Имперского ведомства безопасности (гестапо). Но обергруппенфюрер СС Генрих Мюллер вызвал ее к себе сам.

— Штандартенфюрер мне доложил о твоем намерении. Но периферия — не его епархия, где бы он мог распоряжаться людьми. И он передал твой рапорт на мое решение. — Мюллер подошел к Альбине и долго и упорно разглядывал ее красивое лицо. — Сама надумала?

— Я женщина самостоятельная.

— Что же тебе здесь не работается?

— Да нет. Я всем довольна.

— А не стоит ли за твоим желанием что-то другое, совсем не то, о чем указываешь в рапорте?

— Другое…

— И все-таки? — Мюллер терпеливо ждал ответа.

— Я там не пишу, но возможно, виною всему моя излишняя чувствительность… С некоторых пор мне стало как-то не по себе в группе. Кому-то, видно, перешла дорогу.

— Женская зависть?

Альбина поняла, что Мюллер осведомлен обо всем. Не исключено, что Берта ему и доносила. Тем лучше.

— Я не виновата, что мой дед был бароном! — наконец ответила она.

— Значит, окончательно?

— Да! — твердо заявила Альбина. — Родителей я не помню, они погибли в автомобильной катастрофе. Мой дедушка, барон фон Тишауэр, не щадил жизни за новую Германию. Долг внучки — быть там, где всего нужнее, даже если это опасно для жизни, — отчеканила по-нацистски фанатично она. — И пусть это будет самая горячая точка!

— Лихо! Патриотический поступок арийки! Достойно подражания!

Мюллер в щегольской генеральской форме СС походил вокруг Альбины, стараясь понять ее. Сел за письменный стол. Снова встал и снова заходил кочетом.

— А если и другие захотят в пекло? С кем я останусь?

— Других держите, а меня отпустите, — улыбнулась девушка.

— Ну что же, неволить не стану. Смени обстановку. А начальнице твоей я хвоста накручу! — Мюллер подошел к висевшей на стене географической карте. — Есть такой городок Поставы. На территории Молодечненской области, подлежащей освоению рейхом. Тебя устроит?

— Согласна.

— Учти: там стреляют, кругом рвутся бомбы, взлетают на воздух дома. Не всякий мужчина выдерживает. Болезни придумывает разные, чтобы вырваться из тех мест и непременно в Германию!

— Я выдержу, — как-то просто сказала Альбина.

— В таком случае, я подпишу приказ о переводе тебя из Берлинского аппарата в Службу безопасности и СД[9] этого прифронтового города. Возглавляет ее штапффельфюрер Стефан Хейфиц. Фамилия смахивает на иудейскую. Но пусть тебя это не смущает. Проверяли до пятого колена — чистейший ариец, а по характеру и убеждениям — нордическая личность. Беспощаден к врагам рейха. Правда, он — большой либерал. Впрочем, сама разберешься в нем. Ну как, подписывать приказ или подумаешь?

— Подписывайте.

— Беда мне с тобой. — Мюллер еще раз посмотрел на Альбину, но та была по-прежнему спокойна, казалось, ее ничего не волновало. — Я позвоню Хейфицу о тебе. Скажу, чтобы не обижал сам и не позволял обижать другим.

— Я признательна вам, обергруппенфюрер. — Лицо гестаповки засветилось от радости.

— А это тебе за успешную работу в Берлине. — Мюллер вручил ей «Железный крест» второй степени. — Надеюсь, покажешь тамошним мужикам, как надо трудиться на благо нашего Отечества.

— Служу Германии фюрера! — ответила Альбина бойко.

— Gluckliche Reise! — пожелал ей счастливого пути Мюллер.