Схватка с чудовищами

Альбина мгновенно оценила обстановку. Поняла, что здесь побывали люди из Центра, и была обрадована, что для них все закончилось благополучно. Значит, начатая ею операция завершилась успешно. Наконец, поняла, почему исполнение было поручено не ей, а специалистам: у них и опыт, и аппаратура… Да и не хотели, видно, ею рисковать…

— А вы беспокоились, — сказала она Хейфицу успокаивающе.

— Посмотрим, на что выведет следствие. — Хейфиц открыл ящик стола и ужаснулся. — Да здесь все перерыто. И не надо меня успокаивать, фрейлейн. Их целью было захватить секретные бумаги. Но бандиты просчитались. В столе я не храню их. А чтобы забраться в сейф, необходимо знать код, располагать ключом сложной конфигурации. Моим ключом! А он постоянно при мне!

— Но кто же мог рыться в вашем столе, штапффельфюрер?

— Мало ли у нас врагов в этой стране. Большевистское подполье, партизаны, патриоты-одиночки, ненавидящие «оккупантов» и готовые резать и убивать нашего брата. Дознаются об этом в Берлине, обвинят меня. Не обеспечил надлежащую охрану здания. Не потребовал от подчиненных бдительности. А они самоуспокоились. Вот и произошло то, чего необходимо было не допустить. — И вдруг Хейфиц снова подлетел к сейфу. — Нет, все на месте и порядок не нарушен, — успокоился он.

— Я говорю, вам не о чем беспокоиться.

— А если налетчики все-таки сфотографировали документы? Могли же это сделать? — Теперь мысль его работала именно в этом направлении.

— Выпейте валериановых капель.

— Только не доносите о случившемся Мюллеру, Баронесса. Я знаю, вы его протеже. Впрочем, вам награду за это не дадут и в должности не повысят. А там глядишь, и война завершится, спишет все.

— Перестаньте бредить, штапффельфюрер, черт возьми! — одернула его Альбина. — Я это вам говорю по праву женщины. Dei Zorn dorrt des Menschen Gebein und bricht sein Herz. Гнев человеку крушит голову, крушит сердце.

— Бред… — Хейфиц старался понять Альбину. — Нет, не бред. Либо здесь мы с вами под колпаком, только чьим — не знаю. Либо в моем аппарате завелся партизанский стукач. — Встретив непонимающий взгляд переводчицы, добавил: — Сейчас все объясню. Вспомните. Мы в большой тайне готовили операцию Краковского против партизанского отряда Бати. Но вместо этого партизаны сами разгромили карателей наголову. Тоже бред, по-вашему?

— То было на самом деле. Краковский сам рассказывал мне, как партизаны встретили его огнем и его рота едва ноги унесла. Я тоже удивлена этому.

— Ну так вот, фрейлейн. О том, что мы замышляли против отряда Бати, знали трое — я, Краковский и вы.

— Что же из этого следует? Вы предали или я связана с партизанами? Не мог же Краковский сам предупредить Батю.

— Но ведь кто-то из нас троих донес им?!

— В таком случае, безусловно, донесла я. И на вас, и на себя. Удивляет, как вы, придя к такому выводу, до сих пор держите меня в своем штабе. Давно следовало арестовать и судить по законам военного времени.

— Это сделать никогда не поздно. Но я поделился своими подозрениями, все еще веря тебе и не обвиняя ровным счетом ни в чем.

— Во всем этом, как мне кажется, вы не учли одного: операция «Пурга» против отряда Бати готовилась не один день, и в нее были посвящены не только мы с вами. Да и партизаны за годы войны приумножили свой опыт в борьбе с нами.

Хейфиц задумался. Слова Альбины оказались холодным душем, охладившим его воображение.

— Ты — мудрая женщина, Баронесса, — сказал он.

— Скажите, штапффельфюрер, вам не приходило в голову, что это проделки людей абвера? — подбросила Альбина «муху», чтобы направить его подозрения по ложному следу.

— Ты полагаешь?.. — сделал большие глаза Хейфиц. — Но борьба за обладание информацией происходит наверху, между Канарисом и Шелленбергом. При чем здесь мой отдел?

— Однако, если служба СД на периферии не умеет хранить тайны, значит, ей нельзя доверять снизу доверху, майн гepp…

— Ты с ума сошла, Баронесса! — возмутился Хейфиц.

— Я просто представила себе, чего может добиваться абвер, роясь в бумагах разведки СД, находящихся в вашем сейфе. И пришла к выводу: Канарис ищет доказательства, чтобы подставить Шелленберга и подчинить себе его ведомство!

Альбина встала, чтобы уйти, но в это время вошел Пауль.

— Штапффельфюрер, налетчиков было трое! Они умчались на машине в направлении леса. А вскоре люди слышали, как взлетел самолет и взял курс на Восток, в тыл большевистской армии…

— Но если не партизаны и не подпольщики, то кто же?..

Хейфиц плюхнулся в кресло.

Нервы Альбины были напряжены до предела. Сообщение же это ее обрадовало. Подозрения еще не улика, подумала она. Главное, каратели Краковского отрядом Бати разбиты, а документы с грифом «секретно», хранившиеся в сейфе Хейфица, читают и изучают в Москве.

В тот же день, с опозданием, но Зальцберг вручил ей донесение, подписав его псевдонимом.

— Что случилось, Фриц? — поинтересовалась Альбина.

— Ждал радиограммы от «активистов».

— Получили?