Схватка с чудовищами

Предупредив об этом, Телегин вызвал конвойного надзирателя и приказал водворить Антона в камеру.

В тюрьме Буслаев впервые задумался о природе и достоинстве политической системы, если она способна унизить и уничтожить человека, служившего ей верой и правдой.

Пытался разобраться и в Телегине. Пришел он в органы в 1938 году по партмобилизации из комсомольских органов. Не имея юридического образования и жизненного опыта, сразу же оказался вовлеченным в порочный круговорот. Не пройдя школу оперативника и следователя, не зная основ Уголовного права, слепо следуя воле начальства, он выбивал показания у подследственных, прибегал к фальсификации материалов на них. Это вошло в его плоть и кровь.

Положение казалось безвыходным, на память пришли строки из поэмы военных лет друга юности Жени Долматовского: «…Доживи, доберись, доползи! Не сдается твое поколенье!..» Они вызвали у него прилив сил и настрой на дальнейшую борьбу, чего бы это ни стоило.

Вскоре скончался «вождь всех времен и народов, великий кормчий и полководец». Был казнен палач Берия. Петров, чьи санкции на арест ни в чем не повинных людей красовались в следственных делах, ходил чернее тучи. Видно, опасался за свою шкуру. Пытался заискивать перед подчиненными. Объяснял им, что вынужден был выполнять преступные планы Берии, Меркулова и Абакумова, что дамоклов меч расправы висел постоянно и над его седой головой.

Наступило время, когда волна справедливости накрыла и его, лишив в одночасье партийного билета, начальственного кресла и привилегий. Сняли с его плеч и расшитые золотом генеральские погоны. Отправили на пенсию, урезав ее в наказание до половинного размера.

Уволен был из органов госбезопасности и Телегин.

Из следственного изолятора Антон Буслаев вышел осунувшимся, с мертвецки бледным лицом, со следами побоев. Живыми по-прежнему были лишь глаза. Ни о чем не расспрашивая, чтобы не травмировать душу, полковник Новиков отправил его на неделю домой, чтобы пришел в себя.

Несмотря на потрясение, тюрьма Антона не сломила. Смерть Сталина казалась людям концом света, катастрофой для страны. Так думал в те дни и он. В Президиум Верховного Совета СССР, в ЦК КПСС из многочисленных мест заключения — из тюрем и исправительно-трудовых лагерей, из ссылки — от невинно репрессированных граждан пошли тысячи и тысячи писем и заявлений с требованием пересмотреть дела, освободить их и реабилитировать. Начался пересмотр уголовных архивно-следственных дел. Многие бывшие следователи не раз вызывались в Прокуратуру Союза и органы военного трибунала для дачи объяснений по каждому случаю. Нарушившие Закон были уволены из органов, некоторые судимы.

Стало легче дышать и работать в стране, в органах безопасности. Постепенно побеждала честность, повышалась ответственность каждого сотрудника за свои действия. Массовые репрессии формально были осуждены партией. Но уроки из этого, к сожалению, до конца не были извлечены, отсюда и последующие рецидивы, хотя и в иной форме…

В органы пришли свежие молодые силы. Из прежнего состава остались лишь незапятнанные. Место, которое занимал генерал Петров, было предоставлено полковнику Новикову. На его долю выпала расчистка завалов, Буслаева он назначил начальником отделения.

Полковник Новиков Вячеслав Георгиевич…

Человек этот, как не раз убеждался Буслаев, — сама корректность. Всегда уравновешенный, внешне спокойный, дальновидный, уважительно относящийся к собеседнику, разносторонне и реалистично мыслящий, прекрасный психолог и юрист. Насколько было известно Антону, он закончил филологический факультет и заочно юридический институт. Чекистскую школу прошел от оперуполномоченного и до руководителя. Увлеченный делом, от сотрудников своих он требовал не чинопочитания и строгого соблюдения субординации, а творчества и профессионализма в оценках поступающих сигналов, глубины решений, объективности уже в предварительном расследовании.