Схватка с ненавистью (с иллюстрациями)

Мысли эти были приятны, ибо именно себя Мудрый причислял к тем немногим, кто мог создать канву интересной операции, проложить таким вот, как Мавка, исполнителям тропу в лабиринте ловушек и опасностей.

— Можно задать и вам вопрос, друже референт? — пользуясь благодушным настроением Мудрого, спросила Леся.

— Пожалуйста.

— Кто пойдет со мной на «земли»?

— Опять торопитесь, — одернул Мудрый. — Пока мы только решаем это.

— Тогда и вы поторапливайтесь. Потому что не на базар пришла я сюда к вам, и времени для того, чтобы ворон ловить, чужестранные диковинки рассматривать, у меня нет.

Леся опять начинала раздражаться, и ее раздражение передалось Мудрому.

— Хватит нас поучать, — веско бросил он. — Мы познакомим вас со спутником тогда, когда придет время. Всякому овощу — своя пора.

— Смотрите, чтобы ваши «овощи» гниль не подпортила, — не отступала Леся. — Добрый хозяин знает: прозевал на жатве день — потерял весь год…

— Подберем вам надежного спутника, положитесь на нас, — сказал Мудрый. — Это будет и хороший специалист, и верный соратник. Работа уже ведется, кандидаты отобраны. Но вы сами понимаете, — референт СБ перешел на доверительный тон, — кого угодно не пошлешь, в таком деле ошибаться невозможно.

— Конечно. А то попадется дурень или трус — пропало дело, — согласилась Леся. И добавила: — Достаточно с нас и одного Беса…

— Невысоко же вы цените таланты Юлия Макарыча. — Мудрый с удивлением глянул на Лесю. Видно, сегодня в дивчину черт вселился: набрасывается на всех.

— По делам и честь.

— А если яснее?

— Судите сами, — серьезно сказала Леся, — подружка моя провалилась из-за документов, подсунутых ей Бесом. Разве не уверял он, что паперы эти абсолютно надежны? Разве не клялся, что у Гали Шеремет ни одной родной души на всем белом свете? И на тебе — свалился как снег на голову родной брат.

— Это случайность…

— Сами говорили: случайности в нашем деле должны исключаться. А тут… Я уходила за кордон, когда Галю уже искали. Представьте себе: девушка много лет разыскивает брата… Нашла наконец с помощью журналистов. И накануне радостной встречи вдруг исчезла сама… Куда пропала? Там всю милицию на ноги подняли, чтобы ее отыскать. Вы давно были на Украине? — неожиданно спросила она Мудрого.

— Давненько, — от неожиданности Мудрый сказал почти правду.

— Все равно должны знать, что у Советов каждый человек на счету. Они ведь твердо придерживаются мысли, что люди являются главным богатством страны…

— Юлий Макарыч ошибся, — признал Мудрый, — и за это он в свое время понесет ответственность. Как человек опытный и разумный, — польстил он Лесе, — вы должны понимать, что мы не можем сейчас отдать его под наш суд. Ну, вынесем приговор. И даже приведем его в исполнение — при желании это можно сделать. А дальше? Кем его заменим? Помощником Мовчуном, который только и умеет, что ножом махать?

Мудрый косвенно признал, что в зоне деятельности Златы и Мавки у него больше нет надежных людей.

— Жаль, — сказала Леся.

— Что?

— То, что такие у нас скромные возможности.

— Не буду скрывать — сейчас положение не из лучших. И надежда только на то, что именно вам — тебе и Злате — удастся его поправить. А Бес…

— Бес получит свое и без вас, — резко сказала Леся. — Думаете, Злата простит ему Сыча? Да надо из ума выжить, чтобы такую проверку затеять…

— Крупный счет вы ему предъявляете…

— Бес нанес большой ущерб национальным интересам и за это расплатится сполна, — почти торжественно сказала Леся.

— Я надеюсь… — неопределенно поддакнул Мудрый.

Не нравился ему этот разговор. Курьер взялась судить-рядить о делах, которые ее не касаются. Не ей решать судьбу Беса. Впрочем, вряд ли это мысли самой Леси. Поет с чужого голоса. Злата, видно, крепко обозлилась на Беса, это в ее характере — ничего не прощать и ничего не забывать.

— Давайте еще раз вернемся к тем дням, когда объявился брат этой Шеремет, — предложил Мудрый. — Вы о них почти ничего не рассказывали… Что сделала Злата, когда узнала о появлении родственника?

— Первым делом выяснила, когда «брат» сможет приехать. Ей сказали: дня через три. Тогда она попросила адрес и послала телеграмму о том, что счастлива, ждет родного братика и так далее. Копию телеграммы отнесла тому журналисту из областного радио, который помогал в поисках.

— Молодец, — одобрил Мудрый, — наверное, каждый на ее месте поступил бы так же.

— Потом Злата рассказала о своем счастье сослуживцам. И все ее поздравляли. Когда эти хлопоты остались позади, Злата вызвала на встречу меня. Сообщила через Эру, что ждет вечером в городском парке.

«Перехожу на нелегальное, — сказала и спросила: — Есть у тебя возможность незаметно исчезнуть примерно на месяц?»

Такая возможность у меня была: в любой момент могла сказать, что уезжаю к родственникам в Коломыю, там у меня действительно живет мамина родня. А как быть со Златой? Убийство? Самоубийство? Но кому надо убивать скромную служащую из областного Дома народного творчества? И с какой стати она будет сводить счеты с жизнью, особенно накануне встречи с горячо любимым братом?