Схватка с оборотнем

- Мое мнение об экстраординарности происшедшего подтверждается. Человек, который был послан встретить вас, майор, взял билет на поезд Крайск - Москва. Со встречи с вами он был все время под наблюдением. Сбежав от вас, он кинулся через проходной двор на другую улицу, поспешно сел в вагон трамвая, часа три ездил, явно в опасении слежки, меняя транспорт, по всем районам города, ночь провел на берегу, куда-то звонил по автомату, куда, к сожалению, не выяснили. После этого опять бродил по городу и вот сейчас взял билет па поезд. Какие будут мнения по этому вопросу?

- Я думаю, товарищ полковник, - сказал Миронов, - надо держать его под наблюдением до Москвы, а там взять, если понадобится, или передать наблюдение за ним московским товарищам.

- Вы, Луганов?

- Я тоже считаю, что брать его сейчас неразумно. Надо продолжать наблюдение.

- Согласен. Кому поручим, товарищ майор, это дело?

- Я думаю, лейтенанту Мехошину, - как всегда неторопливо, заговорил Луганов. - Он довольно верно, на мой взгляд, действовал в совхозе “Октябрьский” и наткнулся на интересное дело, еще до убийства Димы Голубева.

- Договорились. Повторяю: человек, за которого возьмется Мехошин, будет у нас проходить под условным названием “Длинный”.

Полковник позвонил.

- Мехошии? Говорит Скворецкий. Как у вас дела?… Неплохо? Отлично. Готовьтесь, лейтенант, вам ночью выезжать в срочную командировку. Да. Свяжитесь через десять минут с оперотделом. Там вам дадут конкретные указания.

Пока полковник звонил, два майора тихонько переговаривались.

- Как чувствовал себя в шкуре Климова? - спрашивал Луганов.

- Вжился, Василий Николаевич, - рассказывал Миронов вполголоса, - даже пытался рассуждать как скрытый антисоветчик: ага, очереди у них есть, нехватка товаров широкого потребления… Готовил донесения шефу.

Они засмеялись.

Полковник повесил трубку и сказал:

- Значит, теперь резидентом полностью займется Миронов. А сейчас, Василий Николаевич, расскажите о своих находках.

- Дело, товарищи, оказалось очень непростым, - заговорил Луганов. - Сначала о Рогачеве. Сведения о нем таковы. Перед войной работал бухгалтером в одном из обкомов на западе Белоруссии. В партии с двадцатых годов, человек проверенный, прекрасно знающий свое дело. Женился поздно, любил семью. Отдавал ей все свободное время. В начале войны эшелон с женой и детьми попал под бомбежку. Оба ребенка и жена погибли. Сам Рогачев был по его просьбе оставлен в подполье. С подпольем в городе история тяжелая и запутанная. До сих пор местные товарищи не сводят в ней концы с концами. Первое подполье было разгромлено через несколько недель после прихода немцев. Рогачев и несколько товарищей уцелели. Они организовали второе подполье. Месяца через два оно было тоже разгромлено немцами. Радист был убит, а Рогачева, тяжело раненного при попытке спасти радиста, взяли немцы. Надо сказать, что между первым и вторым подпольем Рогачев уходил к партизанам. Здесь у нас есть характеристика его от командования отрядом. Характеристика положительная. Указывается на выдержку в самых трудных обстоятельствах, на мужество и твердость Рогачева, а также на любовь, которую он вызвал у товарищей, несмотря на внешне угрюмый характер и замкнутость. В характеристике указывается также, что идейная подготовка товарища Рогачева отличная, он не только сам понимал цели борьбы, но и проводил политическую работу с колеблющимися или малограмотными.

В партизанском отряде он был довольно долго и только в начале сорок третьего года его направили в город, а скоро была разгромлена подпольная организация.

Раненого, его отправили в Львовский спецлагерь, созданный немцами для особо непокорных пленных, из которых немцы вербовали агентуру. В то время Канарис и другие руководители абвера особенно остро нуждались в хороших агентах. Львовский лагерь был экспериментальным. В него направляли людей стойких, выдержанных. И работа с ними велась не обычными гитлеровскими методами, а путем переубеждения. Вот почему там оказался Рогачев.

Есть в его биографии и настораживающие моменты. Первое: он остался жив при двух разгромах подполья. Кстати, причины разгрома сейчас выясняют местные товарищи. Работа трудная. Архивы гестапо немцы сожгли при вступлении наших частей в город.

Далее. В лагере Рогачев пробыл до сорок четвертого года, сбежал при следующих обстоятельствах. Группу заключенных вывезли на расстрел. На рассвете следующего дня обходчик нашел в кустах у железнодорожного полотна окровавленного человека в лагерной одежде. Раны были серьезные - в грудь и плечо. С большим трудом Рогачева выходили. Несколько раз он был при смерти. Железнодорожник и его семья, выходившие Рогачева, живы. В случае необходимости можно навести справки через Львов.

Все трое закурили, задумались.

- Картина сложная, - сказал полковник. - Рогачева будем проверять. Это важно. От того, какое из его писем подлинное, зависит многое. Кстати, что говорят эксперты? Убийство это или самоубийство?