Схватка за Рим

– Но я не могу выносить мысли, – продолжал монах, – что все эти преступления ты совершил ради меня. Знай: никогда, никогда, если бы даже это меня и прельщало, – но меня прельщает терновый венец Голгофы, а не запятнанная кровью корона Рима, – я не мог бы принять наследства, над которым тяготеет такое проклятие. Я – твой, но будь же и ты сыном моего Бога, а не ада. Если ты действительно любишь меня, откажись от своих преступных планов, раскайся. И я вымолю тебе прощение у Бога.

– Что ты толкуешь о раскаянии, мальчик – мужчине, сын – отцу? Оставь мои дела в покое. Я сам отвечу за них.

– Нет, Цетег, я не могу следовать за тобой, пока ты не раскаешься. Раскайся, смирись, – не предо мной, понятно, а перед Господом.

– Ха, – засмеялся Цетег, – что ты с ребенком, что ли, говоришь? Все, что я сделал, знай, я готов снова сделать, если бы понадобилось.

– О, Цетег! – в ужасе проговорил Юлий. – Не говори этого: есть Бог.

– Ну, оставь Бога в покое. Я не верю в него, – ответил Цетег. – Довольно слов. Иди же ко мне, Юлий, ты ведь – мой.

– Нет, – крестясь, ответил Юлий. – Я не твой, я принадлежу Богу.

– Ты мой сын! Я приказываю тебе следовать за мной! – вскричал Цетег.

– Но и ты сын Бога, как и я. Ты отрицаешь, а я признаю нашего Отца. Теперь я навсегда отрекаюсь от тебя.

– Следуй за мной! – закричал вне себя префект и схватил Юлия за руку.

Но тут снова блеснул меч Тотилы. Враги в третий раз бросились друг на друга, и Юлий не смог уже остановить их. Тотила первым ударом ранил префекта в голову, но тот устоял. С криком бросился Юлий между ними, но он не мог бы удержать их. И второе столкновение врагов грозило быть смертельным, оба противника лишились щитов. Но в эту минуту на ступени храма вбежали люди и удержали их. Тотилу отвлекли Гунтарис и Визанд, Цетега – Лициний и Сифакс.

– Скорее в лагерь, король, предстоит битва, – сказал Гунтарис. – Пришло подкрепление и важные вести с юга.

– Скорее в лагерь, Цетег! – кричал Лициний. – Императрица Феодора умерла, и прибыло главное войско сто тысяч человек под начальством не Ареобиндоса, а Нарзеса.

– Нарзеса! – побледнев, сказал Цетег. – До свидания, Юлий, мой сын.

– Я сын Бога, – ответил Юлий.

– Он мой! – сказал Тотила, обнимая своего друга.

– Ну, хорошо, – сказал Цетег. – Битва за Рим решит и этот спор. Я вырву тебя из лагеря варваров.

И он бросился со ступеней храма к своему лагерю на север. Тотила и Юлий устремились к югу.

Глава XIII

Цетег тотчас отправился навстречу Нарзесу и на рассвете следующего дня подъехал к его лагерю. Впереди других расположились дикого вида рослые люди с длинными копьями и широкими мечами. Без седел они крепко сидели на своих сильных лошадях. Их предводитель издали завидел подъезжавшего Цетега и стрелой бросился к нему на своей прекрасной лошади. Светлые глаза его блестели. Подъехав к префекту, он остановился и с минуту пристально смотрел на него.

– А ты, должно быть, Цетег, защитник Италии, – сказал он наконец и, повернув коня, уехал назад еще быстрее, чем приехал, и скрылся за лесом, где стояла пехота.

Цетег подъехал к рядам его воинов.

– Кто вы, и кто ваш предводитель? – спросил он.

– Мы лонгобарды, – ответил один из них. – А наш предводитель – Альбоин, сын нашего короля. Он нанялся к Нарзесу.

«А, – подумал Цетег, – значит, труды Лициния пропали даром». Между тем, вдали виднелись носилки Нарзеса. Подле них стоял Альбоин.

– Так ты не хочешь, Нарзес? – шептал он. – Напрасно, он кажется мне очень опасным. Тебе не надо говорить, ты только шевельни пальцем – и он умрет.

– Отстань, – ответил Нарзес. – Я прекрасно понимаю, что ты хочешь устранить Цетега с дороги не для меня, а для себя. Но он еще нужен мне. Пусть сначала он уничтожит Тотилу, а там уж я справлюсь с ним. Его судьба уже решена.

Между тем, подъехал Цетег.

– Добро пожаловать, Нарзес, – сказал он. – Италия приветствует величайшего полководца этого столетия, как своего освободителя.

– Хорошо, оставим это, – ответил Нарзес. – Ты удивлен моим появлением?

– Кто ждет на помощь себе Ареобиндоса и вместо него находит Нарзеса, тот может только радоваться.

– Слушай же. Ты давно уже должен знать, что Нарзес всегда один начальствует на войне. Знай же, что император велит, тебе подчиняться мне со всем твоим войском. Если ты соглашаешься служить под моим начальством, я буду рад потому что ты хорошо знаешь Италию и готов. Если же не хочешь, то распусти своих солдат – мне они не нужны: у меня сто двадцать тысяч воинов. Выбирай же, чем хочешь быть: моим подчиненным или гостем?

Цетег прекрасно понял, что если он не согласится подчиниться, то будет пленником Нарзеса, и потому ответил:

– Я считаю большой честью служить под твоим начальством, непобедимый полководец.

Про себя же подумал: «Подожди, и Велизарий явился сюда, как мой начальник, но я справился с ним. Справлюсь я и с тобой».

Нарзес действительно привел с собой стодвадцатитысячное войско.