Скидамаринк

Мелани никогда не говорила о Жемереке, но она упоминала о своей поездке на учебу в Москву.

Продолжение откровений Магнуса было ошеломляющим:

– У нас был короткий роман. В те времена, вопреки расхожему мнению, нравы в Москве были достаточно свободными, если вам удавалось избегать лишних разговоров. В самом начале наших отношений она забеременела и не захотела делать аборт, но в эпоху холодной войны не могло получиться ничего хорошего у семейной пары между советским мужчиной и американкой. Ей удалось скрывать свою беременность от всех, и она родила дома у моего друга-врача, которому я всецело доверял. Благодаря моим связям, я смог признать своего ребенка, не привлекая Мелани. В конце учебного года, она должна была вернуться в Нью-Йорк, а я оставил ребенка себе.

– Вы хотите сказать, что Мелани мать Селии! – воскликнул я.

– Да, и только два года спустя, на научной конференции в Италии, я получил возможность поехать на Запад, взяв с собой мою дочь.

– Постойте, Магнус. Вы были не только блестящим ученым, но и потенциальным диссидентом. Русские никогда не позволили бы вам выехать заграницу вместе с дочерью.

– Это было частью плана, Тео.

– Плана?

– В течение двух лет я пытался убедить Советский Союз отправить меня работать двойным агентом в Соединенные Штаты. Им тогда нужна была информация о том, как продвигаются исследования США в области биологических вирусов. Сами они в то время работали над военным применением оспы и чумы.

– Вы хотите сказать, что это они организовали ваш выезд, а не ЦРУ?

– Это был единственный способ, чтобы уехать вместе с дочерью.

– И вы их предали…

– Я отплатил им, предоставляя ложную информацию под контролем ЦРУ. Вся эта история продолжалась еще какое-то время, а потом они догадались, что я переметнулся на другую сторону.

– И они ничего не могли сделать против вас?

– Мои родители уже давно скончались, и у меня не было никаких близких родственников в Советском союзе.

– Вы виделись с Мелани снова?

– Всего однажды, в 1977 году, как раз после моего разоблачения. Она отказалась продолжать наши отношения и попросила меня воспитывать нашего ребенка в одиночку, потому что она была занята своей учебой.

Он помолчал. Затем добавил:

– Моя дочь никогда не видела свою мать и даже не знает, что она существует.

– Вы ошибаетесь, профессор Жемерек.

Мы повернулись к Витторио, который произнес эти слова. Удобно устроившись в глубине кресла, он держал в руках одну из своих сигар и поглаживал бороду.

– Простите, но что дает вам право так говорить? – спросил Магнус суровым тоном.

– Я лишь повторяю слова миссис Андерсон, – ответил Витторио без смущения. Она не только знакома со своей дочерью, но и регулярно видится с ней.

Я увидел, что Магнус с трудом совладал с собой, чтобы не наброситься на священника с кулаками.

– Объяснитесь, Витторио, – спокойно попросила Барбара. – Мы должны узнать об этом больше.

Настал черед Карозы сделать одно из главных признаний в этой истории.

– Первый раз я увидел Миссис Андерсон два года назад, внутри небольшой Христовой Церкви, в районе Нолита, к северу от Маленькой Италии. Я приехал в США, чтобы закончить мою диссертацию по теологии и работал на полставки священником в Церкви Христовой. Я не сразу ее узнал: только тогда, когда в церкви появились телохранители, я понял, кто она. Сначала она попросила ее исповедовать, но мне показалось, что больше всего она хотела выговориться. Она выглядела очень подавленной, словно измученная своими обязанностями. Не знаю почему, но она сразу прониклась ко мне доверием. Я предложил ей кофе, и мы начали разговаривать. Часа через два она немного воодушевилась. Потом она приезжала повидаться со мной примерно каждые два месяца. Мало-помалу, она рассказала мне историю своей жизни, но она никогда не называла ваших настоящих имен. Таким образом, всех вас я уже немного знал еще до нашей встречи.

Я отдал бы что угодно, чтобы узнать, что могла Мелани говорить обо мне, но решил пока не задавать вопросов.

Из всех рассказов, что я услышал в этот вечер, бесспорно, история Барбары больше всех удивила и причинила мне боли. Тем не менее, она предупредила нас заранее:

– То, что я расскажу, вам не понравится.

Все время, пока она говорила, Барбара смотрела мне в глаза, но ее взгляд не был ни враждебным, ни насмешливым. Думаю, что она просто сопереживала моей боли.

– Я познакомилась с Мэл год спустя после тебя, Тео. Уже шесть месяцев, как она была вице-президентом. Это было на конференции, посвященной планам по строительству нового аэропорта в Сиэтле, спонсируемом предприятием, на котором я работала. Ей представили нескольких работников, они поболтали пару минут. На следующий день она позвонила мне и пригласила увидеться, не объясняя точно, зачем. Я была очень удивлена

– И что же случилось потом? спросил я поспешно, кажется, уже начиная понимать.

– Она пригласила меня к себе в офис. Как обычно, она была приветлива и блестяща. Мы проболтали буквально ни о чем пару минут, а затем она спросила нравится ли она мне.

– Oh, my God! – Вскричал Магнус, не ожидавший такого.