Скидамаринк

Бостон, 15 ноября

Старые бостонцы говорят: чтобы понять, как течет время, достаточно провести три часа на берегу Бэк Бей, смотря на старую башню Джон Хэнкок Тауэр.

Отсюда только и остается, что внимательно смотреть на отражения света на башне и вспоминать слова бостонского стихотворения:

Steady blue, clear view, Flashing blue, clouds due.

Steady red, rain ahead. Flashing red, snow instead.

Мне несказанно повезло, потому что из окон юридического центра как раз видно башню Хэнкок, и мне не нужно смотреть какие-нибудь дурацкие передачи типа как приручить лягушку или прогнозы погоды на 6 канале.

Сегодня небо такого ярко-голубого цвета: в полдень будет яркое солнце. Если мои клиенты оставят мне немного свободного времени, пойду перекусить сэндвичем на жестянках Олд Айронсайд, и как обычно, я снова буду думать о тебе. Попытаюсь объяснить тебе, почему я такой. Расскажу о смерти моего отца, бегстве, суровых первых месяцах в Америке, событиях моей жизни, когда мне было десять: про улыбку моего брата, когда он играл, нашу хижину, как у Робинзона, в глубине сада, наши партии в баскетбол до изнеможения и тайник с травкой в холодильнике.

Один из редких счастливых периодов в жизни.

Я опишу тебе в деталях своих школьных приятелей: Билли Харбора, Кенни Джексона и Чарли Крикса, сейчас они в тюрьме или сдохли от крэка. Расскажу тебе все, даже о тяжелых вздохах моей матери, когда она была вынуждена гнуть спину у богатеев, не забыв, конечно, упомянуть о жестокости, царившей повсюду, унесшей жизнь моего брата, он погиб в разборках районных банд. Если мне хватит смелости, я расскажу тебе о его теле в одном из холодных ящиков морга, следах ножевых ранений, которые я гладил и обливал слезами. Я бы хотел сводить тебя прогуляться около моей бывшей школы, показать тебе книги, которые я читал, школьные табели и стену во дворе, на которой я любил сидеть и смотреть, как падают листья, в то время как другие ребята устраивая шуточные потасовки.

А потом эти ночи, что я провел, корпя в своем кабинете. Жить только для того, чтобы иметь право покинуть этот квартал. Жгучее желание уехать подальше от этих людей, которые никогда и книгу-то не открывали, только пили пиво и хохотали над пошлыми шуточками. Расскажу, как я был доволен, когда поступил в университет, о первом поцелуе с девушкой, родившейся вдали от трущоб, и победе получению диплома, оставившей, правда, ощущение какой-то незавершенности.

Сразу же после этого – первая работа, первая зарплата и двоякое чувство от хруста первой сотни долларов в руках.

Затем «дело Гамильтона». Клиент, от которого все отказываются, и за которого я получаю, к всеобщему удивлению, 10 миллионов долларов выставленного ущерба и компенсации. Меня выбирают адвокатом года; мне 26 лет и я король мира. Король ничего.

И вот появляется она, со своим притягательным телом, взрывным смехом и непокорными глазами. Это недоступное существо, которое я никогда не пойму, женщина, которая идет по жизни, свободная, как комета в космосе. А я думал, что выше всего этого: испытывать чувства, увлекаться, привязываться. Я думал, что я жесткий. Но я не такой.

Искренне твой, Тео.

P.S. Однажды, в следующей жизни, когда мне надоест быть гигантской черепахой, я перевоплощусь в перелетную птицу, улечу с Галапагосских островов и найду тебя в небе...