Скиф

Ждать пришлось прилично. Скифарин появился лишь в четвертом часу, неуверенно кивнул мужчине, подал ладонь для приветствия.

– Долго ждете?

– Нет, ― закурил. ― Может в машину?

– Нуу…― склонил голову на бок, повел плечами. ― Хорошо.

Сели в салон и Макс не стал тянуть:

– Виктор Николаевич, у меня будет несколько вопросов к вам и предложение.

– Нуу, слушаю, ― он явно был не в своей тарелке – немного смущен, немного озабочен и явно ждал неприятностей. А с чего? Или сам по себе такой – ни рыба, ни мясо, как в народе говорят?

– Кто такой Влад Скифарин?

Мужчина удивленно и настороженно уставился на Максима.

– А выы… к чему?

– Варя постоянно о нем вспоминает.

– Они дружили.

– Только дружили?

Скифарин начал теребить перчатки и обнял сильнее портфель, словно он был спасательным кругом для него, утопающего.

– А, я понял – вы видели паспорт.

– Угу, ― откинул сигаретку в окно и уставился на мужчину. ― Он брат Вари? ― спросил в лоб. У Виктора лицо вытянулось и в глазах словно печаль разлили.

– Н-да, ― выдохнул. ― У них разница в два года. Я ушел от матери Веры, когда девочке не было двух лет. Родился сын… это моя история, моя личная жизнь.

– Но Варя сказала, что…

Скифарин поджал губы, отворачиваясь:

– Не понимаю, какое это имеет значение? Влад с рождения был слаб психикой. Нам просто приходилось постоянно держать его под контролем психиатров. Его эскапады… ― и смолк. Минута, заговорил тише, но уже без возмущения. ― Вам, наверное, покажется, что я плохой отец. Но я делал что мог.

– Варя сказала – он повесился.

– Он вскрыл вены. Разбил окно в палате и вскрыл себе вены. Попытки суицида у него случались очень часто. Он родился с асфиксией, и думаю, это и сказалось в дальнейшим на психике. Все время думал, что его ущемляют, не понимают, что его ненавидят. Разговаривал сам с собой, выдумывал, мог запросто ударить и меня и мать и учителя. А дальше – больше. Вопрос встал – либо в тюрьму, либо в больницу. Вот и прятали его, надеялись еще на что-то, а тут с Варей беда случилась. И я… я виноват перед ней. Мы почти не виделись. Мама Вари женщина резкая… в общем, получалось созваниваться, когда подросла, видеться, но не часто.

Максим потер колесо руля – все стало предельно ясно, и в принципе, для него не новость – нечто подобное и подозревал.

– Ваша жена, потеряв сына, не хотела видеть вашу дочь, и вам пришлось снимать квартиру. Так?

– Н-да. Нет, Тася хорошо относится к Варе, все понимает. Но… да, ей очень трудно. У нас с ней был только Владислав. После, у меня осталась Варя, а у нее никого. К тому же мне приходится постоянно быть рядом с дочерью, что тоже… ну вы понимаете.

– Понимаю. Варя знала, что Влад ее брат?

– Нет. И он не знал. Вовремя я им не сказал, а потом не хотелось дополнительных травм детям. К чему вы все это, Максим? Зачем ворошить больное? Вас это вовсе не касается.

– Ошибаетесь, ― уставился на Скифарина. Помолчал и выдал. ― Я настроен серьезно по отношению к вашей дочери.

Виктор нахмурился, не понимая.

– Мне нужна ваша помощь. Вернее не так – мы можем помочь друг другу. Вам сейчас нужно больше внимания уделить жене, а мне нужно, чтобы Варя была рядом, чтобы привыкла ко мне.

– Выыы… понимаете, о чем говорите?

– Вполне. Я бы хотел, чтобы Варя, ― а что дальше? Как это произнести?

Смелков отвернулся и с минуту смотрел в окно, молчал, собираясь с мыслями, прислушиваясь к сомнениям.

– Я почти вдвое старше Вари, и отдаю себе отчет в том, что, наверное, ей нужен мужчина моложе, возможно иного склада характера. Но не хочу упускать шанса. Возможно со мной ей не будет весело, но что будет спокойно и она будет защищена – это я могу гарантировать.

– Выы… хотите сделать ей предложение? Максим, вы понимаете, что… ― Скифарина развернуло к собеседнику.

– Я все понимаю, ― уставился в упор. ― И знаю. Я прошу вас сдать квартиру, больше не снимать. А Варе сообщите, что вам отказали в аренде. Соберите ее вещи и я их заберу. Она будет жить у меня, постепенно привыкнет. Я смогу присматривать за ней и поверьте, не дам ничего сделать с собой, не допущу неприятностей.

– А если она не захочет?

– Тогда я сниму ей квартиру сам.

Скифарин качнул головой:

– Мне нужно подумать, поговорить с дочерью.

– Виктор Николаевич, Варя почти ребенок. Она девушка и не должна решать, для этого есть мужчины.

– Варя очень сложная…

– Да ничего она не сложная! ― вспылил и стих. ― Просто о ней нужно позаботиться. И не вам. У вас с ней натянутые отношения, я это заметил еще при первой встрече с Варей. Не мое дело – почему и как. Но факт что при таком раскладе плохо и ей и вам. Так к чему мучить друг друга, придумывать сложности? Я готов взять ответственность за Варю на себя. От вас мне нужно лишь одно – откажитесь от аренды и сообщите дочери, что дальше снимать не можете. Все остальное – мои проблемы.

– Мне нужно подумать, ― сказал через паузу.

– Понимаю. Думайте. Только учите тот факт, что, ― Смелков в упор уставился на Скифарина. ― Я хочу, чтобы ваша дочь стала моей женой.

И сам побледнел от озвученной мысли, и понял, что говорит правду.

Да, он действительно хочет, чтобы Варя стала его женой, и не только женой, но матерью его детей. Именно Варя.

– Я подумаю, ― бросил Скифарин и вылез из машины, словно сбегал от Смелкова как от ненормального.

Макс проводил его взглядом и уставился перед собой, обняв руль: коней не гонишь?

И закурил – нет. В том и паршивость ситуации.

Если б он мог – запер бы Варю в своей квартире, выкинул все ее вещи а ля гото-рокер, свой парень в доску, вымел из памяти всех, включая этого друга-брата, не друга и не брата – Влада. Или взял отпуск на полгода и увез ее вон, хоть на Кипр к Вадеускасу.

Бред, ― качнул головой и завел мотор. Но мысль об отпуске вполне.

Макс поехал в офис и напрямую прошел к Косте. Тот зарылся в бумагах и видимо понимал меньше бурого медведя в апельсинах. Вид хмурый и злой, рассмешил Смелкова.

– Привет, ― сел в кресло.

– Издеваешься? ― прошипел.

– Еще нет – сейчас начну. Я беру отпуск Костя.

У того лицо вытянулось, в глазах вселенская тоска появилась. Откинулся на спинку кресла и руки опустил – умер.

– Я серьезно.

– Макс, ты рехнулся, ― качнул головой. ― Я не могу тащить всю эту махину один!

– Я же мог.

– Я не ты! Слушай, ну, имей совесть, а? ― сложил руки как кающаяся Мария Магдалина.

– Нет, это ты совесть имей. Я все эти годы пахал и в отпуске раза два был. Всего. Пришло твое время поработать, Костя.

– Это нечестно, ― отрезал.

– Я буду помогать.

– Что случилось? ― уставился, сложив руки на столе. ― Давай, вскрывай карты. Что за форс-мажор? Что тебя вдруг в отпуск потянуло?

– Личные дела.

– Оо! Замечательно – Смелков решил – таки заняться личной жизнью, ― развел руки желчно кривясь. ― А нам может фирму из – за этого закрыть?! ― рявкнул.

– Не утрируй, ничего с фирмой не будет. У нас стабильное положение…

– Сегодня!

– Я буду на телефоне.

– Нет, старичок, ― выставил ладонь. ― Давай так – ты до конца месяца работаешь, а там…

– Значит, я вообще пошлю тебя к черту, ― заявил спокойно.

Константин надулся, сверля пытливо физиономию Максима. И вскинул руки, разбрасывая бумаги, отвернулся вместе с креслом к стене, боком к Смелкову. Обиделся.

– Отлично, ― процедил. Помолчал, потирая губы и покосился на партнера. ― Кто эта стерва?

Макс нехорошо посмотрел на него и молча вышел из кабинета.

Настроение уехало к чертям. Сейчас он был подстрахован, не то что тогда с Томом, но все равно было неприятно и вариант распада партнерства не исключал. Хотя Костя вряд ли на это пойдет – невыгодно. Но незаменимых нет, и удивляться ничему не приходится.

Не смертельно, ― хлопнул дверцей машины и задумался: у него достаточно активов чтобы прожить пару лет ни о чем не заботясь. Руки есть, голова на месте, знакомых достаточно. Нет, они с Варей не пропадут даже если ситуация с «Рик-асом» станет пиковой.

А все равно – неприятно.

Трель звонка вывела мужчину из задумчивости, взял трубку не глянув на дисплей.

– Да.

– Макс, ― вздохнул Делягин. ― Бог с ним, решай свои дела, но не бросай фирму совсем, это глупо.

– Не собирался бросать. Просто мне нужно время. Отпуск.

– Ну и бери ты этот гребанный отпуск, но заезжай в офис, не испаряйся.

– Не собирался, ― повторил чеканя – может так дойдет?

– Пыф, ― выдал партнер. ― Черт с тобой. Но чтобы на свадьбу пригласил!

Смелков чуть заметно улыбнулся:

– Посмотрю на твое поведение.

– Ооо… ― протянул – то что Макс шутку про свадьбу всерьез принял ставило все на свои места. ― «Стерву» забираю обратно, ― прогудел уже примирительно. ― До начала нового года мы продержимся. Но там ты будешь нужен, пойми.

– Буду появляться, сказал уже. Я на связи, никуда не уехал.

– Черт… с тобой привычно и понятно. Я сейчас, как без рук… Ладно, ты правда имеешь право. Отпуск, так отпуск. Но звонить буду! ― рыкнул уже с нарочитой злостью.

Макс улыбнулся:

– Идет. Торжественно клянусь не отключать телефон и быть на связи круглые сутки. Почти. Но только сорви мне…

– Понял, понял, ― хохотнул. ― Ладно, удачи и попутного ветра в крылья Амура.

Смелков хмыкнул, отключая ай-фон, и вырулил со стоянки. У него было еще одно небольшое дело.