Скиф

Из машины он ее буквально выволок. Она подумала, что у него опять приступ желания, но эта мысль никак не сходилась с выражением лица Тома. Никогда она не видела мужчину таким и испугалась, что сегодня он будет особенно груб с ней, она не попадет на занятия и возможно опять вернется домой ночью, получит очередной нагоняй от матери.

Но у Вари и в мыслях не было, что Том способен на жестокость.

Она заподозрил неладное только в прихожей, когда мужчина обнял ее и прошипел в лицо:

– Куда ты дела деньги, которые вчера я тебе дал?

Варя замерла, не зная, что ответить. Самое лучшее было сказать правду, но как прореагирует Том?

Пока она соображала, мужчина потащил ее в комнаты и толкнул в зал. Захлопнул дверь, и вновь обнял, сжав руки.

– Придется отработать. Любишь деньги? А они просто так не достаются.

Варя плохо слышала, что он шепчет ей на ухо. Она смотрела на трех мужчин, что развалившись в креслах вокруг заставленного бутылками и банками столика, выжидательно и оценивающе смотрели на нее. Ее пронзила догадка, что будет что-то нехорошее. И от этого предчувствия перехватило горло, свело желудок.

– Выходной. Мои друзья скучают. Развлеки их и будем считать, что ты мне ничего не должна.

Слова мужчины вошли в разум как клинок в сердце.

Варя поняла, что ее ждет и дико закричала, оглушая саму себя. От страха она потерялась, ослепла и ничего не соображала. Удар по лицу на миг привел ее в себя, но только чужие руки коснулись ее тела, как девушка вновь отдалась панике.

Она помнила лишь бесконечную боль и унижение. Она быстро осипла от криков и лишь хрипела. Чужие, незнакомые лица плавали над ней, чужие руки шарили по телу, вдавливали его в постель. Том то и дело хватал ее за лицо и что-то зло и презрительно цедил, но что, она не понимала. Она вообще ничего не понимала – ужас владел ею, смывая разум, раздирая душу. Она забыла кто она, где, как и куда попала. Ни одной мысли в голове, только дикий вой внутри, вырывающийся наружу всхлипами, хрипами.

Сознание плавало, выхватывая из реальности картинки и превращая их ирреальность. Они не складывались, не воспринимались.

Она все время рвалась куда-то, надеясь уйти от ужаса, но ей не давали».

Макс зажмурился и сжал зубы. Он не хотел представлять Варю, но четко представил Тома и мог вписать недостающее в листы дневника: