Скифия глазами эллинов

Если же город основывался там, где не было никаких заметных географических пунктов с туземным названием, то оракул руководствовался описанием местности с выделением ее характерных черт. Так появились многочисленные, чисто греческие наименования колоний. Например, в Крыму Калос Лимен (Прекрасная гавань), Херсонес (город на полуострове), Керкинитида (город у Крабового залива) и Мирмекий (город у рифов).

Широко распространенный в Северном Причерноморье принцип наименования поселения по географическим ориентирам использовался и позже, когда греки уже прочно здесь обосновались и стали основывать свои дочерние поселения. Таковы Танаис в устье Дона, Акра («поселение на мысу») у южной оконечности Керченского пролива. Конечно, этим принципом не исчерпывались источники происхождения названий греческих поселений. Иные причины послужили поводом для наименования Ольвии, Феодосии, Нимфея и некоторых других городов. Каждое такое наименование требует специального исследования, и не всегда удается выяснить, почему город получил то или иное название.

Рассмотрим топонимику Ольвийского государства, название главного города которого имеет уникальную историю.

Свою первую колонию в Северном Причерноморье греки основали близ Днепро-Бугского лимана, который они считали устьем Борисфена (Днепра). Соответственно поселение получило наименование Борисфен. Его остатки найдены недалеко от современного г. Очакова, на маленьком островке Березани. В античности он соединялся с сушей перешейком, давно затопленным морем. В результате повышения его уровня, начавшегося в первые века нашей эры, прибрежные части причерноморских античных городов находятся сейчас под водой. Со времен античности море покрыло значительную полосу берега шириной от нескольких десятков метров до километра и более.

Из всех северопричерноморских колоний только Борисфену посчастливилось сохранить дату своего основания — 647/6 г.[53] Она включена в «Хронику» Евсевия, который использовал массу теперь утраченных сочинений. Конечно, в каждой колонии хранились записи о времени ее основания; вероятно, списком дат вывода колоний располагали и храмы Аполлона, куда обращались за благословлением бога перед выводом колонии. Этими документами пользовались писатели, излагавшие историю своего родного города, области или всей Эллады.

Время возникновения остальных колоний в Северном Причерноморье определяется по археологическому материалу и относится к первой половине—середине VI в. Исключение составляет Херсонес, основанный Гераклеей Понтийской на столетие позже многочисленных ионийских колоний.

В середине VI в. в Борисфен прибыла из Ионии новая волна колонистов. Так как им не хватало места на небольшом полуострове с ограниченным запасом питьевой воды, они продвинулись севернее и обосновались в новом центре на берегу Южного Буга (Гипаниса) немного выше его слияния с Днепром.

Когда милетяне обратились к оракулу с просьбой одобрить вывод нового поселения в этот район, его природные богатства были уже хорошо известны. Поэтому оракул без труда предрек счастливую участь основателям полиса и их потомкам, назвав их колонию Счастливым городом Όλβνη πολις. И действительно, город просуществовал целое тысячелетие.

С течением времени Счастливый город стали называть одним прилагательным, и он превратился в Ольвию. Однако наименование граждан — ольвиополиты — по-прежнему производилось от полного названия. Ольвия не была оригинальным наименованием колонии, так как в греческой ойкумене насчитывалось около десятка Ольвий.[54]

В записях античных авторов об Ольвии наблюдается удивительный разнобой, которого нет в отношении ни одного другого северопричерноморского города. Город на Гипанисе постоянно встречается в античной литературе под именем Борисфен, даже когда о нем пишут люди, видевшие его своими глазами, такие, как Геродот или оратор I в. н. э. Дион, прозванный Хрисостомом, то есть Златоустом. Многочисленные надписи и монеты, найденные при раскопках, говорят исключительно об Ольвии, а писатели, даже зная об этом, называют его Борисфеном. Древнейший из них Геродот упомянул об ольвиополитах, следовательно, он знал официальное наименование города, но во всех прочих случаях историк написал о городе Борисфене и его жителях борисфенитах. Более поздние писатели не раз объясняли, что Ольвия и Борисфен один и тот же город.[55]