Скифская чаша

Хаблак медленно вернулся в кабинет, обогнул приставной столик, взял пепельницу толстого стекла, размахнулся. Хотел бросить на кресло, но в приемную вошли главный редактор с заведующим техотделом.

Главный редактор удивленно посмотрел на майора, а заведующий испуганно отшатнулся, будто Хаблак и правда имел намерение швырнуть в них тяжелую пепельницу.

Майор, опустил ее на стол и смущенно улыбнулся.

— Мы с Аркадием Семеновичем помешали вам? — не без иронии спросил главный. Он был маленького роста, лысоватый, тщедушный, но держался выпятив грудь и ходил с поднятой головой. — Может быть, надо помочь?

— Нет, спасибо.

Майор покачал головой, и Василь Иосифович, пропустив вперед заведующего техотделом, проследовал в свой кабинет.

Хаблак посмотрел на часы. Скоро должен был приехать Зозуля, и майор решил перехватить его на троллейбусной остановке. Лейтенант действительно не задержался. Хаблак рассказал о показаниях техредактора, запомнившей семерку на номере, и об эксперименте со стеклянной пепельницей.

Зозуля, как всегда, высказался сразу и категорично:

— Говоришь, Ситник с Власюком дружит? Прекрасно... Ситник выбрасывает в темноте чашу в кресло, Власюк хватает ее, спешит к белой «Волге», передает шоферу, а сам возвращается. Правда, не рассчитал время и чуточку опоздал: появился, когда свет уже горел, и его заметили. А так — все шито-крыто, и никаких проблем.

— Что ж, — согласился майор, — теперь нам следует найти последнее звено: «волгаря».

— Если девушка не ошиблась, это не так уж и трудно.

— Говорит, запомнила точно.

— В автоинспекцию?

— А куда же еще?

К концу дня Хаблак и Зозуля установили, что белых «Волг», номера которых начинаются с семерки, удивительно мало: всего одиннадцать. Восемь из них отпали сразу — государственные машины и в тот вечер стояли в гаражах.

Оставалось три — одна государственная и две частных. Первая принадлежала стройтресту, позавчера вечером шофер отвозил директора в санаторий в Пущу-Водицу и освободился в половине седьмого, а около восьми мог стоять перед издательством, потому что вернулся в гараж в начале десятого. Частные машины могли быть где угодно, и майору предстояло познакомиться с их владельцами.

Зозуля поехал к шоферу из стройтреста — у того был выходной, а жил он у черта на куличках. На улице Щербакова жил первый владелец белой «Волги» — Гавриил Спиридонович Иванов — бывший спортсмен, а ныне директор промтоварной базы. Второго владельца — Бориса Корнеевича Брянского — майор решил побеспокоить только в крайнем случае, потому что вряд ли сам Борис Корнеевич, видный ученый, академик, директор института, мог общаться с Власюком.

Гавриил Спиридонович Иванов вышел к Хаблаку в темно-синем легком спортивном костюме — среднего роста, широкий в плечах, еще подтянутый, хотя уже и намечалось будущее брюшко. Узнав, с кем имеет дело, не удивился и не встревожился, пропустил майора в квартиру и предложил кресло в гостиной — обычной, не очень большой комнате трехкомнатной квартиры, где полстеллажа занимали разные кубки и прочие спортивные трофеи, завоеванные некогда хозяином.

Хаблак, перед тем как сесть, полюбовался многочисленными медалями и вымпелами — конечно, это было приятно хозяину, он стоял рядом и не торопил майора. В комнату заглянула полная женщина, Гавриил Спиридонович лишь взглянул на нее, и она исчезла, видно, безоговорочно слушалась мужа.

Наконец майор оторвался от кубков и медалей, сел в кресло. Иванов положил рядом сигареты и зажигалку. Хаблак покачал головой и спросил:

— Имеете белую «Волгу», номерной знак КИЛ-75-71?

— Да, это моя машина. — Гавриил Спиридонович уселся на диван напротив. Не спросил, почему милиция интересуется его машиной, и Хаблак пояснил:

— Сейчас мы расследуем одно дело и вынуждены уточнить, где вы находились позавчера в восемь вечера. Точнее, не вы, а ваша «Волга»?

— Машина может быть только со мной или в гараже, — ответил Иванов. — Я никому не доверяю ее. А позавчера мы с женой в это время ездили в гости к нашим друзьям. Если хотите, я могу назвать их фамилии и дать адрес.

Майор вынул записную книжку: он должен установить алиби Иванова, и тут было не до сантиментов. Записав данные знакомых Иванова, уточнил:

— А машина?

— Стояла в гараже. Очень легко установить. У сторожа есть журнал регистрации приездов и отъездов. Кооператив строителей.

Хаблак откланялся. Он не сомневался, что Иванов говорил правду. И все же заехал в гаражный кооператив и уточнил, что машина Гавриила Спиридоновича позавчера вечером действительно стояла в своем боксе. К знакомым Иванова он уже не поехал, рассудив, что в крайнем случае, если понадобится, это можно сделать и позже.

К академику Брянскому майор добрался около девяти вечера — время, когда хозяин, наверное, еще не отдыхал. Поднялся на лифте на седьмой этаж и позвонил в квартиру, дверь которой была обита черным блестящим дерматином. Никто не открыл, и Хаблак вынужден был позвонить еще раз, наконец услышал легкие шаги и женский голос спросил:

— Кто?