Скифы

– Второй, – сказал Крылов невозмутимо, – это и после отработанного минимума добавить нагрузки: в учебе ли, в спорте, диете… Можно порасслабляться, жалея себя, но можно даже в усталости встать и покачать железо, наращивая мускулатуру. Можно сесть и до поздней ночи грызть гранит науки. Можно следить за своей фигурой, сгоняя складки жира с брюха и боков, выпрямляя спину, можно изнурять себя тренажерами, проливать реки пота… Оба этих человека… щадильщик и тренировщик, получают равное удовольствие, но – разное! Один тем, что не утруждается, другой – что ходит с мощными мускулами, знает ассемблер и яву. Понятно, что первых, я говорю о щадильщиках, девяносто девять процентов в любой стране. И если начинать создавать новый народ… ну, пусть возрождать старый древний, то надо не просто ориентироваться на этот один процент, а надо сделать его обязательным…

– Как это?

– Ну, у всякого наступает такой момент, когда устает качать железо. Не потому, что мышцы трещат, это терпимо, а как бы… ну, другие не качаются, а счастливы. Так вот, качание железа для скифа должно быть обязательно.

Тор инстинктивно раздвинул плечи, напряг и распустил пласты мышц, лишь затем переспросил непонимающе:

– Качание железа?

Крылов поморщился:

– Я фигурально! Ты что, других фигур, кроме фиги, не знаешь? Качать железо – это идти через усилия. Только человек может качать железо! Никакое животное, пожрав, не станет трудиться сверх необходимого. И человек, который при первой же возможности старается отдохнуть, расслабиться, побалдеть, – это уже не человек… с точки зрения скифа.

Klm сказал предостерегающе:

– Э-э, полегче! А то мне слышится что-то не то нацистское, не то расистское. Мне, как еврею…

– Для скифскости нет ни эллина, ни иудея, – сказал Раб Божий торжественно.

Klm удивился:

– Да что же, скифство – это вроде новой религии?

Матросов с явным сожалением покачал головой:

– Нет. Религии все обгадились здорово. В них все еще идут, но уже только идиоты. Некоторые еще из моды, из желания чем-то поживиться… Но древние узы крови говорят сильнее! Так что удобнее делать это национальностью. Ну, пусть пока народом или даже народностью. А потом, если выживем, то переведем и в национальность.

Откин пожаловался:

– У меня это пиво уже начинает из ушей выплескиваться!.. Нельзя ли перейти на что-то другое?

Тор заявил знающе:

– Чем больше выпьешь пива, тем красивее наши женщины! А что ты хочешь?

– Например, – сказал Откин сердито, – кофе.

– Нельзя, – ответил Бабай-ага сожалеюще.

– Почему?

– Сочтут интеллигентами. А то еще интеллектуалами в придачу. Нет, надо держать марку людей сильных и напористых.

– Это пивуны-то напористые? Да они только пузы отращивают! Только сопят, рыгают да гогочут перед телевизором. К тому же, кроме матчей по футболу, ничего не смотрят.

– Хоккей еще смотрят, – возразил Раб Божий с укором. – Я, к примеру, хоккей смотрю… Ну, смотрел раньше. Но Матросов прав, я тоже перейду на джин с тоником. А немного интеллигентности тоже не повредит. Кофе – исконно-посконно скифский напиток! Он рос в Аравии, просто куст тебе и куст, но как-то раз один скиф заметил, что козы, поев листьев кофейного дерева…

– Я эту легенду слышал, – прервал Принц, – но там было сказано, что заметил араб.

– А что еще было сказать? Скифы уже как тысячу лет ушли с Аравийского полуострова. А до этого двадцать девять лет оккупировали всю Азию, Палестину, Мидию…

– Знаю-знаю. Теперь это я назубок знаю. Так, говоришь, скиф кофе открыл?

– Скиф!

– Ладно… Эй, девушка! Смели тогда и на мою долю, хорошо?

– Эксплуататор, – укорил Бабай-ага. – Не по-скифски утруждать красивых женщин.

– А некрасивых?

– Некрасивых нужно, – сказал Бабай-ага с убеждением. – При чем здесь дискриминация? Пусть все стараются быть красивыми. Красивой стать может любая, стоит только постараться. А кому лень, той лом в руки, и пусть асфальт долбит… Это я теперь знаю. Я вчера сбросил лишние восемьдесят килограммов!

Принц открыл рот, смерил его взглядом, не настолько уж Бабай-ага и был толстым, спросил недоверчиво:

– Это как?

– Развелся, – объяснил Бабай-ага, – так что теперь свободен, располагайте мной!

– Это в каком смысле?

– Я те дам смысл! Просто решил, что это слишком дорогая плата за то, чтобы мне иногда стирали носки.

По спине пробежала сладостная дрожь. Мышцы напряглись, плечи разошлись в стороны, а грудь выгнулась вперед, словно изнутри надували, как жабу через соломинку. Он еще не понял, на что так среагировали его рефлексы, но сердце подпрыгивало, кувыркалось, ходило на ушах, а душа внезапно потребовала, чтобы он встал и запел – громко и возвышенно.

Из далекого подземного хода вынырнула Яна. Там еще двигались в разные стороны люди, среди них мелькали обнаженные до пояса тела молодых женщин, но Крылов видел только блистательную Яну: божественную, в легкой шляпке, спасающей от солнца, в легкой блузке, закрывающей ее от горла и до запястий. Юбочка, правда, микро, скорее – широкий поясок, белоснежные трусики выглядывают дразняще, длинные ноги несут уверенно и красиво…