Скифы

– Надо будет пересмотреть и культ отрицателей, – предложил Klm. – Или ниспровергателей, как правильно?.. Ну, всякие там герои, что храбро плевали в святыни, срали в храмах или пердели на званом королевском обеде. Сами ничего не сделали, не создали, но их ценят за те кучи дерьма, что они наложили в храмах. К примеру, вон Франсуа Рабле зачислен в классики за его вонючий роман «Гаргантюа и Пантагрюэль», где все только жрут и срут. Причем сранье описывается на двух-трех страницах, а как Гаргантюа подтирал задницу – так целая глава. А то и две, не помню.

Раб Божий сказал с удивлением:

– Вот уж не думал, что ты будешь защищать церковь! Ведь Рабле – борец с церковной моралью…

– Мне плевать на церковь, – ответил Klm с раздражением. – Но лучше церковная мораль, чем отсутствие морали, как предложил Рабле и его мерзкий последыш – русская интеллигенция. Я хочу сказать, что для скифов должна быть разница между строителями и ломателями. А пока что в России… да и в прочем гребаном мире иной сратель стоит выше, чем чиститель. А та сволочь, что мусорит на улице, считается духовно богаче, чем убирающий за ней дворник. Уже тем, что мусорит, а не убирает!

Черный Принц деловито сделал пометку в блокноте:

– А что? Он прав, хоть всего лишь Klm, а не я, умный и замечательный. Они все хотят быть… или хотя бы выглядеть – добрыми! Как сволочи, как и эти, растерянные. Идиоты! Быть добрым совсем нетрудно, это справедливым быть трудно.

– А что есть справедливость?

– Истина в действии, – ответил Черный Принц. – Даже если это действие бьет очень сильно! С несправедливостью либо сотрудничают, либо сражаются. Другого не надо.

Владимир-2 не проронил ни слова, слушал внимательно, размеренно двигал ложечкой в чашке. Ласьков вообще почти не двигался, тихий и неслышный, зато Матросов морщился, хмыкал, похрюкивал, наконец бросил раздраженно:

– Так мы о будущем говорим или нет?.. А то слишком уж влезаем в эти… древности. Не нравится мне это. Мне вообще-то по фигу, кем был мой прадед, мне куда важнее, кем будет мой правнук.

Крылов развел руками:

– Ну, ребята… А вы чего хотели? Национальное возрождение всегда начинается с интереса к разного рода «древностям». Интерес, если честно, приходится подогревать. Если еще честнее, то некоторые «древности» иногда приходится изготавливать самим по мере надобности. Эти древности обязательно или «славные», или «ужасные». Славные – служат источником восхищения и вдохновения, а ужасные – для разжигания справедливого гнева и возмущения.

Матросов морщился, Крылов чересчур откровенен, буркнул:

– У нас в самом деле хватает и славных дел, и ужасных деяний. Скажем, скифы во время вавилонского пленения вывели из Израиля три тысячи семей в проклятый Вавилон…

– Славное деяние! – громыхнул Тор с удовлетворением. – Надеюсь, не довели?.. В смысле, дорога длинная, а за попытку к бегству и тогда по головке не гладили…

– Ужасное, – возразил Откин с гневом, – я, как еврей… Ладно, как скиф еврейского происхождения, до сих пор чувствую ужас того древнего холокоста…

Крылов вскинул руки:

– Прошу вас, успокойтесь! Не будем отвлекаться. Главное в том, что, восхищаясь или возмущаясь чем-либо, мы тем самым, оказывается, принимаем на себя определенные обязательства. Соответственно тот, кто заставит, вдохновит или как-то иначе принудит других людей восхищаться или возмущаться, тот тем самым сможет и заставить их принять на себя кое-какие обязанности. Как только этот факт обнаруживается элитой, национализм превращается в политику.

Тор потряс головой:

– Чой-то мне непонятно. Ты мне мозги не пудри, давай на пальцах. Сам говорил, умное – всегда простое.

– Вот тебе на пальцах, – ответил Крылов. – Допустим, ты неожиданно получил в наследство от дальнего родственника прекрасный дом. Ты с радостью вселяешься, перевозишь вещи, делаешь ремонт и закатываешь грандиозную пьянку. Тебя, понятно, поздравляют, говорят приятные слова, какой ты счастливчик. Однако вскоре выясняется, что дом заложен и тебе придется выплатить немалую сумму по закладной. Не надо объяснять, что это? Эта сумма так велика, что ты не стал бы наследовать этот дом за такие деньги – но теперь ходу назад уже нет: начиная с того, что ты уже привык к новому жилищу и не хочешь возвращаться в старое, и кончая тем, что не хочется терять лицо перед знакомыми и друзьями, которых ты приглашал и бахвалился…

– Ага, – ответил Тор, просияв, – понятно. Только это такое с Рабом Божьим. Это он получил от своей бабульки домик в Подмосковье…

Крылов заговорил чуть громче, не слушая, обращаясь к остальным: