Скил (СИ)

— И баньку вот велел истопить, причём тут нас только двое, а могло бы и двадцать быть — размеры бани позволяют и с похмелья сегодня, я так думаю, не мы одни страдаем.

— Угу, — снова кивнул парень. — Так к чему ты это всё?

— Я к тому, во сколько нам все это обойдётся, как-то не верится…

— А, понял! Вот ты о чём, — перебил меня Маньяк. — Так не во сколько! — Маньяк зажал пальцами нос, копируя сову из мультика про Винни Пуха. — Без-воз-мез-дно! То бишь даром. Ему это ничего не стоит. Это мы с тобой считаем, хватит нам на лишний рожок патронов или нет, а Меломан, знаешь, другими категориями мерит.

— Ну знаешь, на просторах вселенной, может, где-то и по-другому, а в моём прежнем мире люди, ну, торгаши, владельцы разных заведений, вроде баров и ресторанов — их у нас обычно называли общим словом бизнесмен…

— Угу, у меня так же было.

— Так вот, у этих людей, у тех, что успешные, конечно, у всех была одна общая черта — все они умели видеть свою выгоду и в большом, и в малом. В общем, евреестость какая-то, или хитрожопость, не знаю, как лучше сказать.

— Деловая хватка, это хорошее качество, — ухмыльнулся Маньяк, — хиртожопость — это немного другое.

— Согласен, так вот, люди с этой самой деловой хваткой малым этим никогда не пренебрегают и барских жестов вроде «деньги — всего лишь бумага» не делают.

— Ага, понял мысль! Ща я тебе всё на пальцах объясню! — улыбнулся Маньяк. — Тут видишь в чём дело… хм. Ты немного заблуждаешься насчет Меломана… эти самые бизнесмены, дельцы, если на русский перевести, они и здесь вполне себе присутствуют — это управляющие у Меломана. На каждой отрасли свой, тут же не только бар его — казино, арена, гостиница, бордель, магазин, служба снабжения…

— Угу, я в курсе.

— Ну вот! Здесь вообще вся власть у четырёх людей: Филин — на нём вояки и безопасники, Горький — на нём строительство и всякая коммуналка, вода там, электричество, Билл — это ксер, и производство на нём, хоть и мало его здесь, ну и Меломан.

— Угу, — снова кивнул я, принимая информацию к сведенью.

— Так что Меломан скорее политик, чем бизнесмен, — я поморщился при слове «политик», и Маньяк, заметив это, улыбнулся. — Да, в моём прошлом мире тоже политик было словом скорее ругательным, но здесь всё же по-другому дела обстоят.

— Ага, «здесь вам не тут» — старая армейская мудрость, — ухмыльнулся я. — Что-то слабо верится в то, что в Улье у властей всё чисто и честно.

— Ну нет, я думаю, и здесь свои грязные игры есть, но уж точно не настолько всё прогнило. В Улье вообще всё честнее… и жёстче!

— Ну да, — согласился я. — Лицемерия, по крайней мере, гораздо меньше.

— Ага… пойдём в парилку, — мы переместились в парилку, и там Маньяк продолжил. — Так вот, возвращаясь к нашей теме — почему бы, собственно, Меломану не делать барских жестов, если он барин? Деньги у нас, кстати, не бумага, а малопонятная хрень наподобие грибов, — усмехнулся Маньяк.

— Точно! — поддержал его я. — И инфляция им не страшна!

— К тому же, так вышло, — продолжил Маньяк излагать своё виденье ситуации, — что мы с тобой, независимо друг от друга, с ним закорешились как-то.

— Тоже, кстати, интересный момент — мы с тобой простые рейдеры, ни кола, ни двора, словом, с Меломаном птицы совсем разного полёта — нафига ему такие друзья?

— Ну, друзья, это, пожалуй, громко сказано, это нас с тобой можно назвать друзьями, скорее, именно кореша.

— Ну да, согласен.

— Тут ведь важно не положение в обществе и не у кого сколько бабла, а, скорее, взгляды на жизнь… хм… мироощущение, что ли… в общем, кореша — это же не деловые партнёры, это люди, с которыми тебе приятно и интересно проводить время. А мы — я, ты, Меломан — мы на одной волне, есть у нас кое-что общее, у нас с тобой больше, с Меломаном — чуть меньше.

— Хм… — хмыкнул я. — Что, интересно?

— Мы в Улье живём, а не выживаем! Вопросы хлеба насущного и безопасности для нас, конечно, тоже важны, но мы не ставим их во главу угла, нам интересен процесс жизни и развитие. Это заметно по человеку, во взгляде читается, что ли, — Маньяк пожал своими мощными плечами.

Я, кстати, только в бане оценил, насколько хорошо он сложён. Я и сам за время пребывания в Улье начал приобретать фигуру спортивного гимнаста, но Маньяк просто весь перевит мышцами. Причём по ним видно, что мышцы вполне «рабочие», а не набраны таблетками и железом.

— Эх! Какие философские темы приходят в бане с похмелья, — усмехнулся я. — Пойдём окунёмся, однако, пора.

Вволю поплескавшись в небольшом искусственном пруду с холодной водой, который находился за баней, и основательно замёрзнув, мы вернулись в парилку. Воистину чудодейственное штука эта баня — от похмелья уже и намёка почти не осталось, да и вообще хорошо!

— По поводу развития и всего такого, — сказал Маньяк. — Ты, Скил, не думал потренироваться?

— Потренироваться? — я вопросительно поднял брови.

— Ага. Я говорил тебе по поводу ближнего боя, твоего потенциала и того, как ты двигаешься. Я бы поработал с твоим движением.

— А что, я фигово двигаюсь?

— Не фигово, даже наоборот, но над чем работать есть.

— Ну хорошо, я только за!