Skinова печать

— А ведь дружба народов — это, пожалуй, единственное достижение нашего советского строя, которое имело смысл сохранить. Но его принесли в жертву государству первой, — задумчиво произнес Гершензон. — И это было, увы, неизбежно. Ведь еще святой Павел сказал: «Несть ни эллина, ни иудея». Чем ответил сатана? Ленинским «правом наций на самоопределение». Поверьте, все добродетели и достоинства принадлежат отдельным людям, нациям же принадлежат лишь недостатки. И первый из них — гордыня.

— Вы рассуждаете, как христианин, — заметил Крюков.

Гершензон посмотрел на него с улыбкой.

— Христианство, ислам, иудаизм — это лишь условности. Разделение идет в сфере культуры, главным образом, в части обрядов. Вера же — понятие общее. Причем, можно быть глубоко верующим и не отдавать себе в этом отчета. Если человек не делает подлостей окружающим из чувства стыда, значит, он верит в Бога. Если же его удерживает страх, он идолопоклонник, язычник, называйте как угодно. При этом он может быть с крестом на шее или обрезан. Как говорили раскольники, церковь не в бревнах, а в ребрах.

— А если человек не боится делать окружающим эти самые подлости? — задал вопрос заинтригованный Крюков.

— Тогда он сатанист! — отрезал Гершензон. — Девиз таких людей — чем хуже, тем лучше. Очень опасная идеология. И, заметьте, она тоже успешно маскируется под так называемые мировые религии или гуманистические учения типа марксизма-ленинизма.

Крамской и Крюков задумались. Сразу видно — интеллектуал. Не опер вшивый.

— Значит, примерно это происходит сейчас в исламе? — предположил Крюков.

Гершензон утвердительно кивнул.

— Именно. Ислам сегодня находится в большой опасности. В исламском мире к власти рвутся радикалы. С ними заигрывают, их пытаются использовать. Кто — ради политической выгоды, кто — из страха. А ведь они никакие не мусульмане, а манихеи-гностики. То есть, попросту — сатанисты. Христиане в свое время также с трудом преодолели их влияние. Печально знаменитая инквизиция и была создана специально для борьбы с такими сектами. Их называли богумилами, павликианами, катарами-альбигойцами, которые захватывали целые страны или провинции. Еретиками, ведьмами и евреями, — тут Гершензон печально вздохнул, — инквизиторы занялись гораздо позже и по иным причинам.

— А разве эти катары не еретики? — не понял Крюков.

Гершензон отрицательно покрутил головой.

— Ни в коей мере. Еретик — человек, разделяющий основы религии, но не согласный с частностями. А богумилы и катары отрицали христианство совершенно. Да и не только его. В исламе в то время тоже появилась подобная секта — исмаилиты-ассасины. Убийцы-самоубийцы.

— Типа нынешних шахидов? — уточнил Крамской.

— Опять ошибаетесь, — вскипел эксперт. — Шахид — подвижник, тот, кто после смерти сразу попадает в рай. К ним относятся кроме тех, кто умер за веру, беременные женщины, утопленники и еще ряд категорий умерших. Но шахидом можно назвать только покойника, живого шахида быть не может. Те же, кого мы с подачи журналистов называем шахидами, на самом деле называются федаинами — людьми, готовыми пожертвовать собой ради идеи. А отсюда до сатанизма — один шаг. Знаете, я не верю в сатанистов, которые собираются по ночам в подвалах или на кладбищах, режут кур и кошек, выкрикивают заклинания и несут прочую чушь. Это просто хулиганы с амбициями. Настоящие сатанисты — те, кто убежден, что чем хуже людям, тем лучше идеям. Они отрицают материальное и превозносят духовное. А по мне духовный тот, кто свое материальное готов отдать нуждающемуся ближнему. Я вас не утомил?

— За это надо выпить, — предложил Крюков. — И можно продолжать.

Все последовали его совету.

— Так в чем проблема ислама? — напомнил Крамской.

— А в том, что лидирующую позицию там сегодня занимают эти самые манихеи-сатанисты. И прикрываются изрядно обветшавшей и заплесневевшей национально-социальной идеей борьбы с материальным миром. Материальное зло в их трактовке — это Соединенные Штаты, Израиль и прочий западный мир, а духовные — это они сами, террористы. Хотя я не назвал бы их нищими. Они отправляют ничего не смыслящих сопляков и баб с «поясами шахидов» взрывать мирных жителей. Дай им атомную бомбу — взорвут, не раздумывая. Это же чистой воды самоубийство, которое осуждается всеми мировыми религиями, исламом в том числе. А тот самый западный мир поддерживает их финансово. Как у нас в России накануне революции всякие фабриканты — Саввы Морозовы, Шмидты — содержали своих будущих палачей-большевиков. Тоже форма самоубийства.

Крамской задумчиво покусывал листик кинзы.

— Весьма познавательная лекция, — признал он. — Но мы хотели бы узнать ваше мнение о нынешних фашистах.