Скёль (СИ)

— А то мошкара в рот набьётся, — закончил профессор.

Гуннар какое-то время оторопело пялился на взявшегося командовать Горецвета, но не нашёл, что ему возразить. Выходило, что дракон одним махом решил проблему, которую они не удосужились продумать при планировании: как вынести саркофаг из НИИ, в случае, если все дороги будут отрезаны, и не попасться. Разведчик был в ярости. Он злился на себя — за то, что не продумал дополнительные пути отступления, на Янсена с его слепой любовью — точно ребёнок беспомощный стал, заполучив ящик со своей Полиной… А ещё он почему-то злился на девушку с длинной челкой — ну кто носит такую дурацкую, лезущую в глаза чёлку, в лаборатории?! Секретной?! Гуннар не понимал, причём тут вообще эта девушка со своей чёлкой, и оттого злился ещё сильнее.

Но предложение Горецвета вывело его из яростного ступора и пробудило смекалку:

— Я буду отвлекать тех, кто внизу, вы двое — на крышу! Быстро и тихо! — Он сурово посмотрел на врача и дракона, а потом, не зная зачем, скосил глаза на сладко сопящую в куче папок девушку с чёлкой. Даже во сне она мило оттопыривала нижнюю губу и сдувала волосы, налезающие на глаза.

Дракон закивал тремя головами, Янсен буркнул “ладно” и перехватил свою Полину поудобнее, а Гуннар искренне понадеялся, что друзья не заметили его минутной слабости.

Горецвет и Янсен, не выпускающий из рук саркофаг, пробежали мимо профессуры и лаборантки. И всё бы ничего, но Горецвет запнулся об одну из папок и с грохотом, достойным падения бревна с буквой -Х на конце, полетел по кафельному полу, после чего с шумом врезался в стену и осел.

Лаборантка подпрыгнула и пробудилась ото сна. И собралась было повернуть голову на звук, как её внимание привлёк громкий оклик откуда-то с лестницы, ведущей в основное здание и находившейся прямо перед ней.

— Мадам! Пардон, ик, муа! Вам не говорили, что с такой чёлкой мож-жно заработать ко-со-гла-зи-е! Хотя, ик, судя по вашим глаз-зам, вам это, ик, не грозит! Ибо нельз-зя испортить…

Гуннар не успел закончить предложение, потому что у дамы, не иначе как под воздействием экспериментального лимонада, пробудилась внутренняя тигрица. Потому Мари резко поднялась на ноги и, даже не держась за стенку, с рёвом бросилась в сторону мерзавца.

Горецвет поднялся и тут же припустил за Янсеном в сторону другой двери, ведущей на крышу. Два пролёта до предполагаемой свободы они преодолели без приключений. Оказавшись на крыше, Янсен прислонил саркофаг к вытяжке и огляделся в поисках чего-либо тяжелого, чем можно было бы заблокировать дверь. Горецвет же уставился на коммуникатор, где ярким пятном пылали координаты местонахождения челнока. Вот только за рулём, судя по сообщению, почему-то был не Карл, а Алёша.

*

Полина так торопилась в лабораторию, что уронила свою любимую чашку, и та, звонко ударившись об пол, конечно же разбилась. Собирая осколки, она подумала: «Как странно, посуда бьется на счастье. Почему же ощущение, что случится что-то плохое. Необратимое».

Девушка отмахнулась от невесёлых мыслей и, наскоро собравшись, побежала в НИИ ПРОМЕТЕЙ. Сегодня решалась её судьба. Ведь именно на этот день было назначено решающее собеседование с зав. лабораторией, именитым профессором, светочем химической промышленности и токсикологом всея галактики. Профессор Кассава была действительно гениальным химиком, но то ли в силу своего скверного характера, то ли профессиональной деформации, получила прозвище не по заслугам, а по какому-то иному принципу и за глаза звалась «Серпинтария». А имя Зои Кассавы (кассава, вид ядовитых гадюк с очень южных широт родины Зои, примеч. автора) студенты, лаборанты, а за глаза и сами служащие НИИ, расшифровывали не иначе как Змея Особой Ядовитости.

Дама была с характером, в возрасте и принципиальная. Не любила несобранных и непунктуальных. Поэтому Полина, начинающий, но оттого не менее талантливый токсиколог двадцати лет от роду, очень боялась опоздать и спешила как могла.

Полина забежала в лаборантскую, подхватила пробирки с образцами её собственной разработки и, глубоко вдохнув, направилась в кабинет Зои.

В дверях она чуть не столкнулась с нескладным подростком. И только по счастливой случайности удержала образцы. Полина рассерженно одернула его:

— Что ты всё под ногами крутишься! Если ты к матери, она на совещании. Видишь — здесь никого нет.

Паренёк коротко кивнул и пропустил Полину. Проводил ее долгим взглядом и пошёл в сторону конференц-зала.

Полина же устремилась в лабораторию. Она успела и прибежала первая. Празднуя победу и потому пританцовывая на месте, она поставила образцы на край стола и повернулась, чтобы активировать специальную вытяжку и систему защиты от токсинов. Но неловко оступилась и налетела на стол. Одна пробирка, по какой-то фатальной случайности, выпала и покатилась.

И тогда Полина поняла, что значит фраза «время замерло». Как в замедленной съёмке она смотрела на падение маленькой стеклянной бутылочки, внутри которой была смерть.

— Как же глупо. Неужели всё будет так глупо. И так скоро, — подумала девушка и на секунду прикрыла глаза.