Скипетр Дракона

Датджек был слишком хорошим полководцем, чтобы не заметить — особенно теперь, когда армия остановилась, — что многие лошади, да и всадники тоже, очень устали. Рядом с ним лошади не истекали кровью и не падали, но Кровавый Меч понимал, что выбирать ему не приходится. Положение было пока не настолько отчаянным, чтобы показывать сполна свою жестокость перед глазами аглиртцев — тем более что он еще даже не захватил трон.

Едва сдерживая бурлящий в нем гнев, Кровавый Меч крикнул ближайшему капитану:

— Передай всем мой приказ — мы останавливаемся и разбиваем лагерь. Пусть авангард отведет своих лошадей подальше вперед, чтобы все смогли спешиться. И пусть все ложатся спать. Отдыхаем!

Человек в рясе с капюшоном повернул голову к полководцу и тихим голосом произнес одно-единственное слово:

— Нет.

Кровавый Меч сердито нахмурился.

— Люди и лошади действительно измотаны до крайности. Сейчас самое разумное — разбить лагерь и отдохнуть, прямо здесь.

— А если бы вы все сейчас стояли на пристани острова Плывущей Пены? — прошелестел голос из-под капюшона. — Тогда вы тоже чувствовали бы себя настолько уставшими?

Кровавый Меч уставился на говорившего, покраснев от гнева и едва сдерживая себя. Он заметил холодную улыбку в тени капюшона, когда человек в рясе повернулся в седле и протянул руку к шее ближайшего солдата. Солдат держал шлем в руке, его спутанные волосы взмокли и потемнели от пота.

Солдат замер и повернул голову, чтобы посмотреть на того, кто прикоснулся к нему, — и замер в этом неудобном положении, а его глаза, в которых только что сверкала злоба, вдруг расширились, застыли и утратили всякое выражение.

Человек в рясе поднял другую руку и сотворил заклинание. Кровавый Меч посмотрел вокруг, и его гнев вдруг уступил место противной, тошнотворной слабости — он заметил, как то тут, то там среди его воинства появляются другие люди в рясах с капюшонами и прикасаются к шеям других солдат. Колдуны взмахивали руками почти одновременно и сотворяли то же самое заклинание, что и колдун, ехавший рядом с Кровавым Мечом.

Кровавый Меч посмотрел на заколдованного солдата и увидел, что в его широко раскрытых глазах не осталось ничего человеческого — да и самих глаз тоже не осталось, они превратились в пустые, темные дыры!

Солдат покачнулся в седле и повалился в сторону своего укрывшегося под капюшоном убийцы. Кровавый Меч увидел, что от солдата остался только бескровный остов, высохший и почти невесомый. Когда другие люди в рясах отняли руки, солдаты, которых они коснулись, тоже попадали на землю. И Кровавый Меч заметил, как на кончиках пальцев у колдунов сверкнули когти. Когти почти сразу втянулись обратно в плоть, но полководец прекрасно понял, что происходит у него на глазах, — и стиснул рукоять меча так, что пальцы побелели.

А потом мир вокруг него изменился. Деревья, люди и лошади словно поплыли куда-то, стали неясными и размытыми, когда раздалось оглушительное шипение — словно разом зашипели сотни разозленных змей. Кровавый Меч не слышал ничего, кроме этого отвратительного звука, а все вокруг него кружилось и плыло, и перед глазами у него вспыхивали размытые разноцветные пятна… а потом, внезапно, все снова стало нормальным.

Сендрик Датджек моргнул, но не содрогнулся и не выругался. Узкая дорога посреди чащи леса исчезла. Его войско — и люди, и кони — стояло на южном берегу Серебряной, возле разрушенных пристаней и разбитых лодок. А остров Плывущей Пены, увенчанный королевским дворцом, оказался совсем близко — за узкой полосой воды.

Кровавый Меч встал на стременах и закричал:

— Пусть Трое благословят нас и приведут к нашим врагам! Уничтожим их и покончим с этим раз и навсегда — сейчас! Отыщите лодки среди этих обломков или выше по реке — и вперед, к острову, к победе!

Человек в рясе с капюшоном снова улыбнулся. Когда Кровавый Меч опустился в седло, его слова эхом разнеслись по всей Серебряной — заклинание снова донесло их до каждого солдата во всей огромной армии.

Как только эхо затихло, наступила тишина — на мгновение. А потом солдаты Кровавого Меча с ревом устремились к развалинам пристани. Они хватали затопленные лодки и весла, отбрасывали прочь веревки и поломанные доски причала, вытаскивали лодки на берег и выливали из них воду.

За несколько минут обнаружилось семь лодок, способных держаться на плаву, — и воодушевленные латники во главе с капитанами отправились на них через быстрые воды Серебряной, чтобы принести смерть к Речному Трону.

— Джаварр у нас самый сообразительный, — вежливым тоном сказал седобородый человек. — Конечно же, вся наша молодежь жаждет крови аглиртцев — и половина из вас, о чем вы, наверное, знаете лучше меня. О да, я слышал, как вы выкрикивали неистовые клятвы и обещания. Что до наших потомков — они так дружны, что называют друг друга братьями и сестрами, а не кузенами, — то разве могли они не воспылать жаждой крови? Ведь все они — Радужные Драконы.

Он отвернулся от изукрашенного драгоценными камнями круглого окна, выходившего в сад, повернулся к ним лицом и сурово спросил: