Скипетр Древних

– Я не могу позволить, чтобы вокруг меня начался хаос, пока я к этому не готова. Я коллекционер. Я наблюдатель. Я не принимаю участия в событиях. Мои ресурсы и моё положение должны быть в безопасности, прежде чем я позволю хаосу войны нас поглотить.

– А как же Скалдаггери? Пока вы ждёте нужного момента, чтобы сообщить всем, что Серпин плохой парень, Скалдаггери могут убить!

По лицу Чайны скользнуло чуть заметное выражение сомнения.

– В каждом противостоянии есть жертвы.

Стефани почувствовала, что ненавидит её. Она повернулась и зашагала к открытой двери.

– Куда ты? – крикнула Чайна.

– Собираюсь сделать то, чего вы так боитесь!

– Нет, ты этого не сделаешь.

Дверь захлопнулась, прежде чем Стефани успела до неё дойти, и она резко повернулась. Чайна шла к ней, и её изящное лицо было совершенно спокойно.

– У тебя нет права, – тихо сказала Чайна, – начинать войну. Кто ты такая, чтобы решать, когда нам начинать сражаться? Кто ты, чтобы решать, когда нам умирать?

– Я просто хочу помочь своему другу, – ответила Стефани, делая шаг назад.

– Скалдаггери не твой друг.

Стефани прищурилась.

– Вы не знаете, о чём говорите.

– А ты не знаешь его, дитя. Его переполняет такой гнев, какого ты никогда не знала. Он полон ненависти, какой ты даже не можешь представить. Он мечтал попасть туда, где он сейчас.

– Вы сумасшедшая.

– Значит, он рассказал тебе, как умер?

– Да, – ответила Стефани. – Его убил один из людей Меволента.

– Его убил Нефариан Серпин, – ответила Чайна. – Сначала он пытал его ради удовольствия. Он высмеивал его и лишил силы. А потом он указал на него рукой. Ты знала, что ему достаточно лишь указать на кого-то красной правой рукой, и всё будет кончено?

Мучительная смерть, сказал Скалдаггери. Стефани понятия не имела, что он испытал это на себе. Она решительно покачала головой.

– Это ничего не меняет.

– Когда он вернулся, то принялся сражаться с войсками Меволента с удвоенной решимостью, но не для того, чтобы победить зло, а чтобы отомстить слуге Меволента. Меволент пал, но когда Скалдаггери был готов совершить возмездие…

– Заключили Перемирие, – медленно закончила Стефани.

– И внезапно его враг оказался защищённым гражданином. Скалдаггери долго ждал мести, и он рискнёт всем и всеми, чтобы получить желаемое.

Стефани выпрямилась.

– Даже если вы правы, это не меняет того, что он единственный взялся расследовать убийство моего дяди, что он единственный, кому не всё равно, и что он спас мне жизнь.

– И подверг её опасности. Всё хорошее, что он сделал ради тебя, было сведено на нет всем тем, что он потом натворил. Ты ничем ему не обязана.

– Я его не брошу.

– Это не твой выбор.

– И что вы сделаете? – с вызовом спросила Стефани.

– Я попрошу тебя сделать то, что я говорю.

– Тогда мой ответ «нет».

– Моя милая Стефани…

Стефани застыла. Чайна смотрела на неё.

– Я знала твоё имя с самого первого дня нашего знакомства, дитя. Твой дядя часто о тебе говорил.

Стефани метнулась к двери, понимая, что всё бесполезно.

– Стефани, – тихо сказала Чайна. Руки Стефани упали, и она повернулась. – Никому об этом не говори.

Стефани почувствовала это глубоко внутри и поняла, что будет повиноваться, поняла, что, как бы она ни сопротивлялась, в конце концов она всё равно будет повиноваться. У неё не было выбора. Слёзы щипали ей глаза, но она кивнула, и Чайна улыбнулась своей прекрасной улыбкой.

Глава 15 Комната пыток

На небе сияла луна, мерцали звёзды, и это была прекрасная ночь для боли.

Серпин спустился в холодное сырое подземелье замка и зашагал по каменным коридорам. На его лице появилась улыбка. Он подошёл к тяжёлой деревянной двери и помедлил, держа руку над засовом и наслаждаясь прелестью мгновения.

Засов поднялся, и Серпин вошёл в комнату.

– Вот мы и встретились, – сказал он.

Скалдаггери Плезант поднял голову – единственную часть тела, которой он мог пошевелить. Серпин прочёл над кандалами, которыми детектив был прикован к стулу, связывающее заклинание, так что не в состоянии воспользоваться магией тот был вынужден смотреть, как Серпин закрыл за собой дверь.

– Жизнь – это круговорот, верно, Скалдаггери? Нам суждено повторять всё снова и снова. Ты зависишь от моей милости. А я безжалостен.

– Ты снова болтаешь, – заметил детектив. – Я думал, ты уже перерос тягу к злодейским речам, Нефариан.

Серпин улыбнулся и сел в деревянное кресло напротив детектива. Комната была маленькой, с каменными стенами и единственной лампочкой, висящей на потолке.

– Быть уважаемым гражданином не для меня, но ведь ты это знал, правда? Ты предупреждал их насчёт меня, но они не слушали. Наверное, это тебя раздражало, потому что Старейшины недостаточно тебя уважают, чтобы прислушиваться к твоим словам.

– Думаю, это потому, что я всё время улыбаюсь.

– Возможно, ты и прав. Ах, Скалдаггери, что же мне с тобой делать?

– Развязать?

Серпин рассмеялся.

– Может быть, позже. Кажется, мы постоянно готовы перегрызть друг другу глотки.