Скипетр мага

«Добрый знак», — подумал киммериец. Он, как и все моряки, был немного суеверен, а потому улыбался, видя дельфинов. Куда хуже, если бы следом плыли акулы — эти стервятники моря на любом расстоянии чувствовали кровь. Даже ту, которой еще только суждено была пролиться. Редкое спокойствие и умиротворение окутывало мятежную душу Конана, более привычную к боям и кровопролитиям. Нельзя сказать, что киммериец был черствым человеком, скорее наоборот — только он, исходивший вдоль и поперек всю Хайборию, мог оценить красоты природы. Конан ощущал остроту жизни, лишь когда находился в опасности. Борьба, вот что привлекало киммерийца. И неважно, с кем предстоял поединок — со стихией или человеком. Лишь побеждая новых врагов или преодолевая препятствия, он оставался самим собой, а жажда новых ощущений постоянно гнала варвара вперед.

Прекрасное настроение киммерийца немедля улетучилось, стоило ему вспомнить последний разговор с Риальдо.

В один из вечеров, разглядывая найденный в ларце скипетр, они долго обсуждали, что же за странные узоры его украшают.

— Может, тут изображены морские течения? — предположил пират, но тут же отверг эту идею. — Впрочем нет, не похоже.

Риальдо знал направления всех течений, начиная от берегов Пиктских пустошей, и до самых Черных Королевств.

— Горы?

На этот раз покачал головой Конан.

— Не думаю...

И тут шкипер громко хлопнул себя по лбу ладонью.

— Конечно же! Это река! Река, притоки и дельта!

Конан присмотрелся к узору и кивнул.

— Ты прав, старый пес. Это река. Вот только какая?

— Может быть, Стикс? — предположил Риальдо, не слишком хорошо знакомый с реками на материке. Старый пират предпочитал бескрайние морские просторы.

— Боюсь, ты ошибаешься, — Конан вспомнил свое путешествие по Стиксу в поисках серебряного лотоса. — У Стикса более широкое устье и нет стольких притоков.

— Громовая? Хорот? — наобум произнес пират, но ответить киммерийцу не дал, сразу же спросив: — Интересно, а почему реку на скипетре изобразили черными линиями? Было бы разумнее нарисовать ее синей или голубой краской...

Брови Конана сурово сошлись.

— Черные линии? Послушай, Риальдо, ты просто сущий гений! В Хайбории есть только две реки, которые называют Черными!

— Ты имеешь в виду реку, протекающую по землям пиктов?

Киммериец замолчал, лишь его кулаки сжались так, что захрустели суставы. Наконец, он выдавил:

— Это Зархеба, теперь я узнал карту... Воды Зархебы ядовиты и черны, как ночь.

В памяти всплыли картины прошлого. Конан снова был на «Тигрице». На самой первой «Тигрице». На настоящей «Тигрице». Где с ним, с Амрой-львом, была его Тигрица — Белит, прекрасная шемитка, погибшая на мертвой реке...

— Что за знак стоит первым? — спросил Конан.

— Какой-то треугольник с двумя красными кругами над ним.

— Треугольник? Да, это должно быть пирамида. На берегу Зархебы есть древняя пирамида. А круги — глаза? У той твари были алые глаза.

— Какие глаза? У какой твари? — не понял Риальдо и с недоумением взглянул на Конана — слишком уж взволнованный вид был у капитана.

Сам не зная почему, Конан вкратце рассказал пирату историю гибели Белит.

Немного помолчав, Риальдо покачал головой и ответил:

— У меня есть хорошее предложение, Конан. Давай поворачивать назад. Пора возвращаться домой.

— Домой? — невесело усмехнулся киммериец. — А где он, наш дом? Впрочем, у меня найдется предложение получше — мы отправляемся на Реку Смерти! Пошли на палубу...

Конан и сам не знал, почему он отдает этот приказ. Возможно, киммериец хотел еще раз узреть темные воды Зархебы.

* * *

Две седмицы дул попутный ветер, чужие корабли на горизонте не показывались, море было пустынно. Варвар стоял на мостике, облокотившись о планшир, и смотрел на дельфинов.

— Капитан, — громко закричал впередсмотрящий, свесившийся из вороньего гнезда. — Корабли!

— Кажется, начались неприятности, — понял северянин и прикрикнул на матроса: — Где корабли, сколько, в каком идут направлении?

Наблюдатель должен был сразу сообщить, откуда исходит опасность.

— Сзади!

Конан поморщился и мысленно пообещал поганцу, что тот выучит правильные морские термины, еще до того, как наступит вечер.

Быстро перейдя на корму, киммериец осмотрел горизонт и обомлел. «Тигрицу» настигала целая армада. Должно быть, за ними шел весь стигийский флот. Конан насчитал около трех дюжин тяжелых галер.

— Боги всеблагие, что делается на белом свете... — только и смог выдавить пораженный киммериец. К счастью, впередсмотрящий заметил корабли вовремя, и галеры пока едва виднелись на горизонте. Так что у команды «Тигрицы» еще было время уйти. Хотя галеры стигийцев куда более быстроходны...

— Поднять паруса, все на весла, — зычно гаркнул северянин. Главное — выиграть время, а уж там посмотрим, чья возьмет! Сидящий на корме барабанщик начал отбивать быстрый ритм, которому подчинялись гребцы.

— Конан, что будем делать? — взволнованно воскликнул Риальдо. — В море мы от них не уйдем.

— Сам знаю, разорви их три сотни кракенов! На берег высаживаться тоже нельзя — змеепоклонники сразу захватят или сожгут «Тигрицу». Дай подумать...