Скипетр света

– По приказу Рамзеса прямо на берегу Нила выстроили Большой храм в Абу-Симбеле. На одном из порталов у входа в храм сидят четыре колоссальные статуи, представляющие самого Рамзеса. Но над порталом – прямо между гигантскими сидячими скульптурами – находится еще одна фигура – Ра. Он выглядит так, будто выходит из храма. Слева и справа от него в камне высечены изображения самого Рамзеса. Они обрамляют бога солнца. Собственно, фигура Ра является еще и воплощением самого Рамзеса, потому что сопутствующие атрибуты вместе с богом образуют ребус.

– Что такое ребус? – осведомляется Гор у Кимми.

– Загадка в картинках, – рассеянно откликается та, целиком сосредоточенная на объяснениях кузины.

– Совершенно верно, – подтверждает Нефертари. – Это образное представление солнечного диска Ра. – Она показывает на круг, вырезанный на слоновой кости, внутри которого находится еще один круг, поменьше. – Фигура Маат тут обозначает справедливость, а скипетр с головой зверя олицетворяет атрибут могущества. Из всего вместе складывается, как ты уже правильно заметил, тронное имя Рамзеса – «Могущественен правдой Ра».

На этот раз уже Кимми бросается на шею Гору.

– То есть нам нужно искать скипетр в Большом храме Абу-Симбела? – со скепсисом интересуюсь я.

– Надеюсь, мы не найдем там еще одну дурацкую загадку. – Гор высвобождается из объятий Кимми. – Это постепенно начинает надоедать.

– Уверена, он там, – говорит Нефертари.

– Почему ты так думаешь? – Я поворачиваю к себе разложенный сенет. Там только эти три иероглифа, и помимо ее интерпретации, мне в голову больше ничего не приходит.

– У меня такое предчувствие. – Она сжимает в ладони анх со своей шеи. – Оно всегда появляется, когда я приближаюсь к цели поисков.

– Предчувствие. – Не знаю, что на это сказать. – Тогда давай заканчивать с этим?

Я смотрю на Исрафила, и тот медленно, но согласно кивает. Продолжая сверлить взглядом иероглифы, он как будто слегка побледнел.

– Мне надо домой, – настойчиво говорит Нефертари, в то время как остальные начинают строить планы о том, как быстрее всего добраться до Абу-Симбела. – Я нужна Малакаю.

– Конечно. – Мне она тоже нужна. Мне нужна еще одна ночь с ней. Только вот это было бы невероятно эгоистично. Самое позднее завтра она меня возненавидит.

– Надо выезжать прямо сейчас. Это же не на соседней улице. – В ее голосе звучит мольба.

– Сомневаюсь, что мы найдем там скипетр, – слышу я уже свой собственный голос.

– И почему же нет? – Очевидно, Исрафил прислушивался к нашему разговору. – Ты что-то от нас скрываешь?

– Естественно нет, – фыркаю я. – Но теперь храм стоит вовсе не на том месте, где был построен. Люди полностью разобрали его и собрали заново, вы забыли? Если Скипетр света находился там, то сейчас он наверняка пропал.

– Нет никаких упоминаний о том, что во время работ нашли какой-либо скипетр, – спорит Нефертари, а потом накрывает ладонью мою руку: – Мы обязаны попробовать. Какой сегодня день? – спрашивает она, однако получает в ответ только недоумение на лицах. Для нас человеческие временны́е понятия не имеют значения.

– Двадцать первое октября, – приходит на помощь Кимми.

Нефертари тыкает меня:

– Может, это и есть знак, который тебе требовался, неверующий? Завтра «Фестиваль солнца». Даю руку на отсечение, что Соломон спрятал скипетр в одной из четырех скульптур, к которым только два раза в год пробивается солнечный свет. Мы не можем ждать до февраля.

– Она права. Едем в Абу-Симбел, – решает Исрафил. – Я сейчас же оповещу Джибриля и Микаила. Высшие ангелы должны вместе принять Скипетр света.

Чего и следовало ожидать. С тех пор как меня лишили ранга, я старался избегать бывших сотоварищей. Так и не простил их за то, что лишили меня власти, а завтра скипетр возьмут лишь трое. На секунду у меня мелькает надежда, что мы ошибаемся.

– Утреннее солнце достигнет последней комнаты храма почти в шесть часов. «Солнечное чудо» продлится всего двадцать минут, – напоминает Нефертари.

– Знаю, милая, – отвечает Исрафил. – Я сам планировал с Рамзесом постройку этого храма. Если Скипетр света там, я его найду. – Нефертари тихо ахает. Однако Исрафил просто потирает руки. – Мне понравилось этим заниматься, а Рамзесу непременно хотелось чего-то особенного. Так что я кое-что придумал. Это был необыкновенный человек. Он обладал видением и питал искреннюю страсть к своей стране. Ни до, ни после него не было фараона, действительно достойного стать воплощением Ра.

Я смотрю на Данте, который сохраняет бесстрастное выражение лица. Они с Исрафилом уже давно пара, но до тех пор… Я уже забыл об этом. Исрафил несколько лет жил во дворе Рамзеса. Воевал на стороне фараона и был самым близким его соратником. Я никогда не видел, чтобы Исрафил настолько сближался с человеком, и даже не уверен, что Данте значит для него так же много, как Рамзес.

– Когда выезжаем? – интересуется Нефертари.

– Немедленно, – приказывает Исрафил. – Микаил и Джибриль будут на месте к нужному времени.

– Хорошо, – говорит она и разворачивается, чтобы покинуть зал.