Скиталец

Юноша зашагал к приору, обходя лучников, сгрудившихся у повозок, с которых раздавали связки стрел. Маленькая английская армия двигалась к Дарему двумя разными дорогами, и теперь люди вразброд подтягивались через поля, чтобы соединиться на тот случай, если шотландцы вдруг спустятся с холмов. Ратники натягивали на себя через голову кольчужные рубахи, а те, кто побогаче, застегивали пряжки имевшихся у них (тут уж кто чем разжился) частей пластинчатых доспехов. Должно быть, военачальники провели экстренное совещание и, судя по тому, что первые штандарты уже несли на север, решили подняться выше в холмы, а не ждать, пока шотландцы атакуют их на заливных лугах.

Томас привык к английским знаменам в Бретани, Нормандии и Пикардии, но все здешние стяги и гербы были ему незнакомы. Над головами воинов реяли серебряный полумесяц, бурая корова, голубой лев, черный топор Пугала, голова красного вепря, крест и раковина лорда Аутуэйта и особенно бросающееся в глаза большое алое полотнище с парой густо расшитых золотыми и серебряными нитями перекрещенных ключей. Флаг приората в сравнении с прочими стягами выглядел просто потрепанной тряпицей, но зато сам приор, стоявший под этим неказистым квадратом ткани, исходил яростью.

– Идите и делайте Божье дело! – кричал он ближайшим лучникам. – Не жалейте стрел, ибо шотландцы не люди! Воистину, они звери в образе человеческом! Уничтожьте их! Перебейте всех до единого! Смерть им! Смерть! Смерть! Ты хочешь благословения? – промолвил святой отец, заметив приближающегося Томаса. – Да содеет Господь лук твой тугим и стрелы твои меткими! Да не ослабеет рука твоя и не потускнеет око твое! Да пребудет с тобой Бог и все святые Его, пока ты разишь недругов Всевышнего!

Подойдя поближе, Томас протянул письмо:

– Это тебе, отец приор.

Церковный сановник, не ожидавший такой фамильярности от простого лучника, замешкался, но один из его монахов выхватил у Томаса пергамент и, увидев сломанную печать, поднял брови:

– Отец приор, это письмо действительно тебе. От господина нашего епископа.

– Шотландцы – звери! – выкрикнул приор, увлекшийся своей речью, но потом спохватился и повернулся к монаху. – Что ты говоришь, брат? Письмо? От господина нашего епископа?

– Тебе, отец приор.

Приор схватил раскрашенный шест и склонил полотнище самодельного знамени к лицу Томаса.

– Ты можешь поцеловать его! – торжественно объявил он.

– Поцеловать? – Томас растерялся. От поднесенной к его носу рваной тряпицы веяло затхлостью.

– Это покров святого Кутберта, взятый с его раки, сын мой! – возбужденно возгласил приор. – Ныне благословенный святой Кутберт будет сражаться на нашей стороне. И сами ангелы небесные последуют за ним в бой!

Оказавшись лицом к лицу со священной реликвией, Томас опустился на колени и поднес ткань к губам. Он отметил, что это было полотно с затейливой вышивкой по краям, выполненной голубой, уже основательно поблекшей нитью. В центре полотнища, служившего обычно для того, чтобы держать на нем во время мессы облатки, красовался причудливый, вышитый серебряными, уже едва различимыми на фоне потрепанной белой ткани нитями крест.

– Это и правда покров святого Кутберта? – спросил он.

– В том не может быть никаких сомнений! – пылко воскликнул приор. – Сегодня утром мы вскрыли его гробницу и отслужили святую мессу, так что нынче он будет сражаться на нашей стороне.

Приор поднял свой флаг и принялся махать им из стороны в сторону.

– Творите Господне дело! Убивайте их всех! Удобрите поля их пагубной плотью, оросите посевы кровью этих изменников!

– Епископ хочет, чтобы этот молодой человек поговорил с братом Хью Коллимуром, – сказал приору монах, который прочел письмо. – Этого же желает и король. Его светлость говорит, что необходимо найти сокровище.

– Сам король желает этого? – Приор воззрился на Томаса, словно не веря своим глазам. – Король?

Потом он спохватился, видно сообразив, что королевское покровительство сулит нешуточные преимущества, вырвал письмо и прочел его сам. Оно оказалось еще более многообещающим, чем приор ожидал.

– Ты прибыл, чтобы отыскать великий тезаурус? Находящийся здесь? – спросил он юношу не без подозрения.

– Так считает епископ, сэр, – ответил Томас.

– Что это за сокровище? – рявкнул приор, да так громко, что все монахи разинули рты. Упоминание о тезаурусе мигом заставило их забыть даже о близости шотландской армии.

– Все, что касается сокровища, сэр, – пробормотал Томас, вовсе не желавший давать правдивый ответ, – должно быть известно брату Коллимуру.

– Но зачем посылать тебя? – спросил приор, и вопрос этот был вполне логичен, ибо Томас выглядел человеком молодым и не слишком знатным.

– Потому что мне тоже кое-что известно об этом, – ответил юноша, гадая, не сказал ли он слишком много.

Приор сложил письмо, небрежно сорвав при этом печать, и сунул его в кошель, свисавший с завязанного узлом пояса.