Скиталец. От монстра к человеку

— Ничего. — Я отпустил её, чуть отступил и приглашающе развёл руки. — Делай, что хочешь. Сопротивляться и бить в ответ не стану. Писать заявлений, жаловаться и тому подобное тоже.

Хино смотрит с явным недоверием, но хотя бы больше не пытается сбежать. Немая сцена длится чуть ли не минуту. Мда, нужен ещё один толчок, иначе дело не сдвинется с мёртвой точки.

— Что, не хватает мотивации? Тогда вспомни. Вспомни, что чувствовала в тот момент. Как кричала, как плакала, как молила прекратить. Как оказалась на операционном столе, как узнала, что больше не сможешь иметь детей. И как я всё это время продолжал наслаждаться жизнью и выкладывать на стену записи с попоек вечеринок.

В лицо прилетает кулак. С троицей из подворотни нечего и сравнивать, но какая-никакая сила всё же есть. Отшатываюсь назад. Взгляд сестры пылает яростью.

— И всё?

Следующая атака приходится в живот.

— Мне было больно!

Затем снова в лицо.

— Страшно!

Хино больше не сдерживается, удары летят один за другим.

— Мерзко! Отвратительно!

Я продолжаю отступать, перехожу из коридора на кухню и вскоре упираюсь в стену.

Вскоре удары прекращаются. Руки сестры трясутся, по лицу стекают слёзы. Из моего носа стекает в рот струйка крови, вторая течёт из разбитой губы по подбородку. Внутренние сенсоры насчитывают несколько синяков.

Это даже не смешно. И Хино тоже это понимает. Потому что в руке у неё поблёскивает отполированный кухонный нож. На что-то подобное я и рассчитывал. Главное, чтобы не вздумала целиться в сердце или глаза, а то брат-насильник сменится на сестру-братоубийцу.

— ААААА!!!

Отведя руку далеко назад, сестра бросается на меня и вонзает острое лезвие в живот. Рецепторы я заранее приглушил, так что боль терпимая.

— Я не смогу продолжить род! Я бесполезна!

Выдёргивает лезвие и вонзает снова. Я сползаю на пол.

— Да лучше бы ты сдох!

Начинает размахивать ножом и полосовать меня по лицу. Я тем временем залечиваю колотые раны. Спустя какое-то время атаки снова прекращаются. Не откладывая приступаю к восстановлению лица. Но тут надо быть аккуратнее: если шрамы исчезнут без остатка, придётся объяснять сестре свои ненормальные регенеративные способности. Остановлю кровотечение, но следы порезов пусть пока остаются. Слышу звук упавшего на пол ножа, торопливые шаги, голос из комнаты:

— Алло, скорая⁈

Только этого не хватало! Вскакиваю и несусь к двери с розовым рисунком, разбрасывая по квартире кровавые брызги.

— Человек сильно ранен! Приезжайте скорее! Адрес: ули…

Выхватываю телефон и нажимаю сброс.

— Ты что творишь⁈ — возмущается сестра.

— Обойдусь без этого.

— С ума сошёл⁈

— Жизненно-важные органы не повреждены.

— Да ты кровью истекаешь!

— Правда? — Стираю кровь со щеки, позволяя увидеть, что новая почти не течёт. — Надо было сильнее бить. Похоже, ты на меня и не злишься вовсе.

Какое-то время Хино сверлит меня глазами с нечитаемыми эмоциями на лице. Затем кивает на кровать:

— Садись.

Пожав плечами, делаю как говорит. Вскоре сестра возвращается с аптечкой в руке и ставит стул напротив. Ну спасибо хоть, что на меня не уселась, как одна рыжая бестия. Но вопрос сейчас не в том, кто, где и на ком сидит, а в том, чем она вообще занята? Достаёт ватный тампон, смачивает в спирте, аккуратно прикладывает к местам порезов. Это как понимать?

— Что ты делаешь?

— Обрабатываю раны.

— Я заметил. Зачем?

— Потому что ты ранен.

Голос дрогнул, по едва успевшему подсохнуть лицу снова потекли слёзы. Да что с ней вообще происходит?

— Почему? — Всхлипывает. — Почему ты не защищался? Даже когда я взяла нож. Ты ведь легко мог выхватить его у меня!

— Я же сказал, что не стану сопротивляться. Обещания нужно выполнять.

— Дурак…

Какое-то время молча протирает раны, затем принимается лепить пластырь.

— Лучше бы ты меня и правда остановил. Влетит же мне от родителей.

— Скажешь, что я снова к тебе приставал.

— Тогда влетит тебе.

— Ещё бы меня интересовало их мнение.

Их профили я тоже успел проверить. Полезных знакомств в научной сфере не имеется. Может, есть связи с другими влиятельными людьми, но проблемы лучше решать по мере поступления. Сейчас главное — сестра.

— И как у нас до такого дошло? — вывел меня из размышлений голос Хино. — Помнишь, что было одиннадцать лет назад? Ты тогда был во втором классе, а я ещё не училась.

— Не помню.

— Соседские девочки издевались надо мной во дворе и хотели засунуть паука за шиворот. А ты же знаешь, что я их до чёртиков боюсь. Вопила я так, что чуть голос не сорвала. Тогда ты пришёл и поколотил их. Нас всегда учили, что девочек бить нельзя, а ты взял и расквасил им лица. А когда прибежали взрослые, они наврали, что ничего плохого не делали, а ты напал на них ни с того ни с сего. От кого тебе тогда только не досталось: и от родителей, и от учителей. И от старшего брата одной из тех хулиганок, который подкараулил тебя с друзьями и избил так, что ты две недели в больнице пролежал. А теперь… Вот что теперь.

— Поэтому я и выловил тебя, чтобы раз и навсегда со всем разобраться. Ну так что, мы квиты?

Сестра посмотрела на меня с осуждением.

— Квиты? Ты воспринимаешь это как обмен ударами?