Скитальцы

Сегодня зал был ярко освещен и украшен утонченно, без излишней роскоши. На стены были спроецированы изображения белых лилий – так, что это напоминало бело-зеленые обои. На возвышении в центре зала стояли четыре столика для VIP-персон, а вокруг возвышения было расставлено еще шестнадцать столиков. Все они были накрыты белыми скатертями. Поскольку хлопковая ткань на Марсе была редкостью, в этом был знак особого уважения к гостям. Украшениями на столиках служили горшочки с африканскими фиалками, на стеклянных тумбах со всех сторон алели пуансеттии. С потолка свисали стеклянные гирлянды, сияющие всеми цветами радуги.

Сбоку, на медленно движущейся ленте конвейера, разместился буфет. Никаких официантов не было. В одном углу была устроена стойка, напоминавшая прилавок старинного деревенского рынка на Земле, с горками овощей и фруктов. Это был показ триумфа сельского хозяйства на Марсе.

Делегаты с Земли были смущены отсутствием официантов – из-за этого банкет казался им бедноватым. Они привыкли к тому, что на подобных приемах трудятся официанты, готовые исполнить любую прихоть гостей, подливающие красное вино в опустевшие бокалы, подающие чистое столовое серебро перед переменой блюд – как будто именно эта обходительность и придавала событию элегантность.

Между тем полукруглая полоса конвейера двигалась со своей скоростью – не быстро и не медленно, а так, чтобы почетные гости могли за собой поухаживать. Блюда возникали из отверстия в стене и переносились на ленту конвейера. Гости брали с ленты что хотели, а остальные блюда тут же убирались внутрь стены. Вино вытекало из кранов, как только гости подносили к ним бокалы. Землянам всё это напоминало третьесортную закусочную. Они громко переговаривались между собой и говорили о том, как стильно был бы обставлен ужин столь высокой государственной важности в их стране.

Но на Марсе не существовало официантов. На самом деле, здесь вообще отсутствовала сфера обслуживания. В крайнем случае можно было привлечь волонтеров или интернов, но здесь не было работников сервиса – никакой прислуги. Все граждане Марса трудились в качестве научных сотрудников в той или иной мастерской. Здесь никто не обслуживал столики и не принимал заказы. К приему всё подготовили хозяева, они и должны были провести уборку после банкета.

Марсиане не удосужились разъяснить гостям эту местную специфику, поэтому межкультурное недопонимание нарастало. Несколько делегатов из Европы обсуждали происхождение современного этикета среди аристократов Старой Европы. Некоторые представители Восточной Азии восхваляли утонченные манеры и обычаи своих древних цивилизаций. Делегаты с Ближнего Востока гордо объясняли, что в их странах так сильны мужчины, что женщины с удовольствием организуют роскошные приемы в богатых особняках и сами заботятся о гостях. Марсиане слушали и вежливо улыбались. Слушали, потом вставали и подходили к буфету-конвейеру, чтобы взять себе еще угощений. Земляне, изумленные отсутствием какого бы то ни было смущения со стороны хозяев, сердились еще сильнее, перешептывались и качали головой.

Группа «Меркурий» разместилась за двумя столами. Люинь сидела рядом с Чаньей и Анкой. Они наслаждались вкусом родных блюд и весело болтали. Молодежь радовалась тому, что они хоть на время избавлены от компании взрослых. В буфете-конвейере появились десерты. Чанья принесла большое блюдо с вкусностями, чтобы хватило всем за их столом.

– Всё так вкусно, – сказала Чанья. – Как я соскучилась по настоящей еде.

Никому из них еда на Земле не нравилась. Они все считали ее просто питанием.

– Интересно, кто это приготовил? – пробормотал Анка.

Люинь съела кусочек пудинга.

– Не сомневаюсь, это пудинг от Маури. Обожаю его пудинги. Когда я была маленькая, я всё время просила маму, чтобы она их покупала.

Радостное настроение студентов сильно отличалось от царившей в зале напряженности. Люинь это хорошо чувствовала. Их стол стоял рядом с одним из столиков для VIP-персон. Она сидела спиной к возвышению. Время от времени до нее доносились обрывки разговоров. Хотя всего Люинь расслышать не могла, но громкий, гулкий голос дяди Хуана она хорошо различала.

– Даже не смейте мне об этом говорить. Такого не было, – говорил Хуан. – А я вам вот что скажу. Я видел, как моя бабушка погибла во время одной из ваших бомбардировок. Только что она была в спальне, вся дрожала и молилась Богу, чтобы он спас ее, а в следующую секунду она превратилась в лужу крови на развалинах дома. Ну нет, конечно, вас этому в школе не учили. Но вы, ублюдки, сделали именно это. Вы убивали мирных жителей. Вы стали самыми жуткими мясниками в истории человечества.

Человек, к которому Хуан обращал свою речь, что-то ему ответил, и тот разъярился еще пуще.

– О, да пошел ты! Плевать я хотел на то, что «ты в этом не участвовал»! Еще раз попробуешь мне вывалить вот такой оправдательный мусор, и я твою задницу из люка выкину, понял? – Немного помолчав, он добавил: – Ты на Марсе хоть раз наружу выходил? Ха! Если выйдешь без защиты – хлоп! – и сдохнешь, как раздувшийся осьминог.