Скитальцы Гора

Я понимающе кивнул. Беглые рабыни, кстати, чрезвычайно редки на Горе. Это нелепость того вида, которую даже самая глупая девушка, вероятно, пробует не больше, чем один раз в жизни. И дело даже не в том, что гореанские рабовладельцы не склонны относиться терпимо к такому поведению своих рабынь, а в том, что им просто некуда бежать. Гореанское общество сплочено, девушка заклеймена, и так далее. Наиболее вероятный исход побега — закованная в цепи рабыня просто возвращена, и довольно быстро, своему законному владельцу, чтобы быть подвергнутой ужасным последствиям его неудовольствия. Другой вариант, ее оставляет себе или продает, получая удовольствие или прибыль, тот кто ее поймал. В любом случае, обычно ее ждут куда более суровые условия, чем до побега. Рабыни на Горе быстро учатся, если, конечно, они еще не знают этого, категоричности условий своего существования, и тому, что это практически неизбежно, неизменно и абсолютно.

— Вы хотели бы, чтобы я организовал поиски? — уточнил префект.

— Нет, — отказался я от его помощи.

— Возможно, Вы хотели бы сделать общее объявление? — предложил он.

— Нет, — снова отказался я.

— Что Вы сделает с тем товарищем, если он попадет к вам в руки? — спросил префект.

— Убью его, — честно ответил я, развернулся и продолжил поиски.

Признаться я уже не питал особого оптимизма относительно успешного завершения свих поисков. Мне казалось более вероятным то, что, к настоящему времени, она уже была в заключение у кого-то, где-то в этом большом лагере. Скорее всего, она уже лежала связанная как вуло на рынке. А если она попалась к кому-либо из ее основных преследователей, то, наиболее вероятно, что она лежала как вуло, но уже на разделочном столе, то есть без головы. Тот парень, от которого я успел закрыть ее своим мечом, когда она побежала из-под моей охраны к преследователям, явно был готов убить ее. Точнее даже, он попытался сделать это, просто не успел.

Я добрался до одной из областей хранения.

Женщины и девушки, сидевшие спиной к столбам, и чьи руки были скованы наручниками позади этих столбов, поджимали ноги, когда я проходил мимо. Некоторые, кого приковали лицом к столбам либо быстро прижимались к ним, либо наоборот отползали назад, насколько позволяла цепь кандалов. Были такие, чьи запястья, были прикованы цепью к прутьям решеток. Кое-кого просто приковали на цепь в главных проходах, к пронумерованным местам. Но все они с явным страхом и с затаенным любопытством наблюдали за мной.

— Могу чем-то помочь? — поинтересовался какой-то парень.

— Ищу женщину, — объяснил я, — блондинка, в коричневой тунике, в простом железном ошейнике. Сбежала от меня.

— Без разрешения? — удивился он.

— Да, — кивнул я.

— Не хотел бы я оказаться на ее месте, — покачал он головой.

— Она, случайно, не могла прокрасться в одну из рабских ячеек? — осведомился я.

— Они все заперты, — пожал плечами надсмотрщик. — А ключи или у клиентов, или у меня на поясе.

Покидая область хранения, я размышлял. Ина, скорее всего, избавилась от своей коричневой туники. Это было самое логичное в ее ситуации решение. Но от ошейника она избавиться, конечно, не могла. Где, спрашивал я себя, могла бы спрятаться эта девка? Рассмотрев все варианты, я решил наведаться в лазарет.

По пути туда, я снова прошел мимо площадки застеленной циновками, где какую-то девицу, лежавшую на животе, обучали по щелчку плети, приподнимать тело в умиротворяющем жесте. Позже, когда лагерь снова откроют для посетителей, и он наполнится работорговцами и покупателями, эти площадки будут часто использовать для того, чтобы испытать рабынь.

Прежде, чем достичь лазарета, мне пришлось миновать область, в которой формировались караваны рабынь. Как раз один из них готовился к отправке. Первые девушки на цепи были в слезах, замыкающие пока только со страхом смотрели в начало каравана. Одна девица, ближе к центру цепи, стояла, замерев на месте, и заливалась слезами. Помощник работорговца с миской пены и бритвой сбривал с нее все волосы, причем голова невольницы уже была обрита наголо. Не приходилось сомневаться в том, что этим девушкам предстояло стать частью груза невольничьего судна, вероятно направляющегося на Кос или Тирос. Обривали их из чисто гигиенических причин, чтобы защитить в скученности и грязи трюма от паразитов. И даже в этом случае, обычно после прибытия в порт выгрузки, их подвергают обработке, погружая в рабские ванны с дезинфицирующим составом.

Я заметил, как один из преследователей Ины, выскочивший из прохода, увидев меня и поспешно изменив направление движения, шарахнулся обратно.