Скитальцы Гора

В памяти сами собой всплыли лодыжки Леди Ины и ее лицо. Первое она продемонстрировала мне по собственному желанию, впрочем, я заподозрил, что и лицо свое она показать изначально была не против, от меня даже особых усилий не потребовалось, чтобы подвести ее к этому. Вот только, интересно, был ли какой-то смысл в том, чтобы разглядывать ее лодыжки и лицо. В конце концов, это далеко не то же самое, что любоваться прелестями рабыни, которой достаточно щелчка пальцами, чтобы она бросилась на меха.

— Ну и жара была сегодня, — сказал мужчина сидевший неподалеку от того места, где меня привязали в этот раз.

— Да уж, — вздохнул другой, — дышать нечем было.

Что верно, то верно. От этой проклятой жары у меня возникло нехорошее предчувствие приближения чего-то ужасного, жестокого. Иногда я почти физически ощущал присутствие чего-то непонятного, как будто что-то темное, угрожающее, живущее в этих болотах вкладывает свои мысли в мою голову.

— А как тебе показалась Леди Ина? — спросил один собеседник другого.

— Натуральная самка слина, — ответил тот.

— Но я был бы не прочь подержать эту самку в руках, — признался первый.

— Ты думаешь, я бы отказался? — смеясь, осведомился второй.

Сколько же женщин нашли себе убежище, спрятавшись за законами цивилизованного мира, защитив себя традициями, условностями и соглашениями. Понимают ли они, порой спрашивал я сам себя, всю иллюзорность этих понятий, их недолговечность, их зависимости от желания мужчин. Интересно, спрашивали ли они себя хотя бы иногда, какова была бы их судьба, на что была бы похожа их жизнь, если вдруг такие понятия будут отброшены, как если бы их и не было вовсе? Понимают ли они, что в этом случае станут столь же уязвимы, как и рабыни? Что же удивительного в том, что женщины так стремятся к цивилизации. Впрочем, цивилизация желанна для всех. Но каждый хочет от нее чего-то своего, особенного. И не надо забывать, что цивилизации могут быть совершенно разными, каждая со своими особенностями. Давайте предположим, что старый порядок рухнул, распался или разрушен внешней силой. Какова будет природа нового порядка? Понятно, что она не должна быть основана на неудачной модели старого мира. Эксперимент был, он провалился, этот путь ложный, это была ошибка. Эта модель не сработала. Надо решать каким путем идти дальше, какую модель выбрать. Нам остается только надеяться, что это будет стабильный мир, на этот раз находящийся в полной гармонии с природой. Каково будет положение женщин в такой цивилизации? Сам бы хотел знать. Конечно, я бы на их месте предпочел мир, в котором для них нашлось бы самое безопасное место.

Похоже, спать этой ночью будет трудновато. Веревки затянули слишком туго.

Опять в памяти всплыла Леди Ина. Интересно было бы посмотреть, как она смотрелась бы без всех своих одежд, стоя на коленях, в ошейнике и цепях. Наверное, неплохо, решил я.

Я прислушался к звукам очень похожим на птичьи крики, долетавшим со стороны болот. Леди Ина приняла их за крик речных чаек обитавших по берегам Воска. Также подумали и все остальные. Я, конечно, не исключал того, что они были правы, а ошибался я.

В конечном счете, усталость взяла свое, и я заснул, словно провалившись во мрак забытья.

Глава 13 Дальше в дельту

— Замри! — прошептал мужчина, до того осторожно пробиравшийся передо мной, а сейчас остановившийся и выставивший руку с открытой ладонью.

Облегченно вздохнув, я замер, слегка шевеля затекшими кистями рук, привязанными к ярму. Тяжелый плот, связанный из трех крупных бревен, по инерции продолжил медленно двигаться вперед, отчего ремень упряжи, соединявший мою сбрую с плотом, опустился под воду. Через мгновение я почувствовал, как бревно ткнулось в мою спину. Сзади донесся характерный шорох стали покидавшей ножны.

Баржа офицера, командовавшего этим отрядом, плыла справа от меня и чуть впереди. Впередсмотрящий, стоявший на наблюдательной платформе на носу баржи, сразу присел.

— Сейчас они будут в наших руках, парни, — шепотом пообещал офицер нескольким солдатам, шедшим вброд между плотом и баржей.

Он подал сигнал, и десятники принялись разворачивать своих подчиненных в боевое построение.

Внезапно я почувствовал как на доску ярма легла чья-то рука. Вторая рука сжалась на моей шее, удерживая меня на месте. Затем к моему горлу, заставив отпрянуть назад, прижавшись затылком к ярму, прижалось лезвие ножа.

— Не двигаться, — шепнул мне конвоир, теперь лежавший животом на плоту.

Того, что я могу закричать, они не опасались. Довольно трудно кричать с кляпом во рту. Зато, похоже, они не исключали возможности того, что я могу попытаться поднять шум, например, шлепнуть по воде, или ударить ярмом по плоту, а потому решили подстраховаться.

Колонны солдат проходили мимо меня, попадая в поле моего зрения, как только они огибали баржу. Какие-то отряды концентрировались в зарослях ренса, другие уходили на левый фланг, не трудно было догадаться, что если бы я мог выглянуть из-за плота, то справа увидел бы примерно ту же картину.