Скитальцы космоса

Стоящий над разбивающимися о мыс волнами молодой человек носил фуражку с крылышками космонавта и знаками отличия суперкарго. Кроме очень коротких шортов на нем ничего не было. Изучая через солнцезащитные очки предательски менявшее свое сияние море, он с отсутствующим видом провел ладонью по своей голой груди. Ладонь стала совершенно мокрой. Можно было бы искупаться, но он не хотел потерять большую часть своей кожи. В этой жидкости были организмы, которые облизывались каждый раз, когда думали о землянах.

Дэйн Торсон облизал губы и, чувствуя на языке вкус соли, побрел по песку космодрома к стоянке “Королевы Солнца”. Этот день был очень длинным, с бесчисленным решением запутанных задач, с постоянной тяжелой рысцой между кораблем и складами товаров, где трудились такелажники. Они двигались так медленно, как это только возможно для человеческих существ. А может быть, это только казалось удрученному суперкарго с вольного торгового корабля. Капитан Джелико уже давно нашел убежище в своей каюте, сохраняя тем самым остатки своего хорошего настроения. Дэйн такого удовольствия не мог себе позволить.

“Королева Солнца” имела жесткий график переоборудования в почтовый корабль, и резервов времени, учитывающих влажность, играющих чертовские штучки с внутренностями ремонтных роботов, не было. Она должна быть готова к старту, когда корабль “Комбайн”, курсировавший до этого по своему маршруту, совершит посадку и официально отсалютует “Королеве”. К счастью, большая часть работы была уже выполнена.

Перед тем, как расписаться в книге такелажников и явиться с докладом к капитану. Дэйн произвел последний осмотр. Кондиционированный воздух внутри “Королевы” освежил его, пока он поднимался в свою каюту. Воздух в Корабле был технически чистым, но неприятно спертым, но все же дышать им сегодня было облегчением. Дэйн прошел прямо в душевую. По крайней ере, в воде, очищенной от местных кожеедов, недостатка не было. Вода была прохладной и снимала усталость с его молодого худощавого тела. Он залез в свой легкий комбинезон, когда запищал зуммер на стене. Посетитель! Только бы не снова мастер такелажников.

Дэйн прошел на вызов, еле волоча ноги. Команду “Королевы” в этот момент составляли четверо с ним самим в качестве мальчика на побегушках. Капитан Джелико был в своем помещении двумя этажами выше. Врач Тау вероятно, проверял свои запасы, а Синдбад, корабельный кот, спал в какой‑нибудь пустой каюте. Дэйн одернул куртку и настороженно подошел к верхушке трапа. Но это был довольно впечатляющий посетитель.

Этот спокойный человек был очень высок, причем его рост подчеркивался сильной худощавостью, узостью талии, бедер и длиной рук и ног. Главным предметом его одеяния были универсальные для жителей этой планеты шорты, однако, будучи согласно моде шафранно–желтыми, они оказались боле, яркими из‑за черноты кожи. Хотя в общем он был похож на тех земных негров, которых видел Дэйн, его цвет кожи не был таким же, как у них темно–коричневым. Его кожа была действительно черной с почти синеватым отливом. Вместо рубашки или куртки его впалая грудь была перетянута двумя широкими ремнями. В их пересечении был большой медальон, испускавший при дыхании алмазные отблески. На поясе он носил не обычный парализующий пистолет, а оружие, более напоминающее бластер патрульного. Там же был длинный нож в отделанных драгоценными камнями ножнах. На первый взгляд он был образцом варварской силы, прирученной и приспособленной к цивилизованной деятельности. Он отсалютовал Дэйну ладонью и произнес на основном галактическом языке с едва заметным акцентом:

— Я — Кэрт Азаки. Думаю, капитан Джелико ожидает меня.

— Да, сэр, — Дэйн весь подобрался — так это, значит, лесничий с легендарной Хатки, планеты — сестры Эхо.

Его собеседник поднимался по трапу, не пропуская ни одной детали интерьера корабля, мимо которых он проходил. На его лице все еще было выражение вежливого интереса, когда его провожатый стучал в обшитую панелями дверь каюты Джелико, и ужасный вопль хубата квикса, капитанского любимца, заглушил немедленный ответ. Тут же последовал удар по клетке этой помеси краба, попугая и жабы с голубым оперением, который обычно возвещал о присутствии его хозяина. Так как сердечное приветствие капитана относилось только к гостю, Дэйн с сожалением спустился в кают–компанию и принялся неумело готовить ужин. Да и много ли надо уметь, чтобы запихнуть в автоматическую кухню концентраты.

— Составить компанию? — поинтересовался Тау, появляясь по другую сторону кухонного комбайна и помешав кофейную гущу. — Разве обязательно сопровождать еду музыкой, особенно так неудачно выбранной?

Дэйн покраснел, закончив свистеть на середине ноты. “Граница Земли” была старой и очень избитой песней и он не знал, почему всегда бессознательно ее насвистывает.

— Главный лесничий с Хатки только что поднялся на борт, — намеренно небрежно сообщил он, занимаясь будто бы чтением наклеек. Так готовить было проще, чем рыбу или другие блюда.

— Хатка! — выпрямился Тау. — Это стоящая посещения планета.