Скитания

Герхард уже знал, что Ульберт по профессии инженер и обладает обширными познаниями в области паровозостроения. Родом он из небольшого городка неподалеку от Касселя. Городок этот не пострадал от бомбежек, и его семья, по всей видимости, была жива. Но одной темы они до сих пор старались избегать: военное прошлое Ульберта.

Однако после того как Герхард подробно, без утайки рассказал ему о всех своих перипетиях, Ульберт не мог больше молчать. И Гербер наконец узнал его историю.

Рольф Ульберт был долгие годы подводником. Учитывая технические знания Рольфа, его призвали на военную службу сразу же после начала войны. Он быстро поднимался по служебной лестнице. Через два года ему было присвоено звание лейтенанта резерва. Плавал он на одной из подводных лодок, довольно успешно действовавших в Атлантике, в качестве второго инженера-механика. Когда первый инженер-механик получил новое назначение с повышением, его место должен был занять Ульберт, для чего его послали на краткосрочные курсы. Поскольку лодка еще не была готова к выходу в море, его оставили на курсах командиров подводных лодок. Таким образом, у Ульберта были все предпосылки примерно через год стать командиром подводной лодки.

Но весной 1943 года началось «вымирание» подводного оружия. Со стапелей сходило большое количество новых подводных лодок, но в техническом отношении они были ненамного лучше довоенных. Ульберт ясно видел надвигающуюся катастрофу. Экипажи лодок Дениц просто посылал на смерть. Только те из них, которые были значительно модернизированы, могли еще выдерживать выпадающие на их долю испытания. «Разработка новых лодок идет полным ходом», — утверждало командование.

Рольф Ульберт, ставший к тому времени обер-лейтенантом, не скрывал своего отношения к происходящему. Командир его лодки разбирался во всем не хуже, но не имел необходимых технических знаний. Кроме того, оба прекрасно понимали, что их лодка, здорово пострадавшая от глубинных бомб, особенно-то долго не протянет. Ее, собственно говоря, нужно было списывать.

Ульберт с ведома командира написал рапорт «старому льву» с предложением отозвать лодки с Атлантики и сохранить их экипажи для новых кораблей с большей скоростью и значительным радиусом автономного плавания под водой. Он обращал внимание и на необходимость ускорения технической разработки средств борьбы против корветов и миноносцев…

Герхард слышал много различных историй о Денице и потому мог себе представить, какое действие произвел этот рапорт. Господа из главного штаба подводных сил настолько уверовали в свое сходство с богами, что не терпели ни малейшей критики. Ульберт был направлен в Ла-Паллис, где предстал перед военным трибуналом. Ему инкриминировались подрыв военной мощи государства, уклонение от военной службы, тлетворное влияние на настроение экипажей боевых кораблей. Отягчающим вину обстоятельством явилось то, что он действовал с ведома своего командира, а коллективные жалобы, как известно, приравниваются к бунту. Не помогло даже то, что рапорт-то он писал один.

Смертный приговор — таково было решение военного суда. Несколькими неделями позже пришло помилование, и приговор был заменен пожизненным заключением, которое он должен был отбывать по окончании войны. Разжалованный в матросы, Рольф Ульберт плавал последние месяцы своей службы на тральщике. Несмотря на частые налеты авиации союзников на корабль, он остался жив. В конце концов во Франции высадились войска союзников. Матрос Ульберт отправился в служебную командировку и попал в американский плен.

— Конечно, с моей стороны было наивно думать, что я своим рапортом окажу какое-то влияние на решения штаба подводных сил. Но выставлять меня как бунтовщика и даже осудить как преступника! Во мне все надломилось, я и сегодня от этого полностью не оправился, — сказал в заключение Ульберт.

***

Осень в Уэльсе была отвратительной. Целыми днями шел дождь. Сырость проникала не только сквозь одежду, но и в бараки. Вещевой мешок и белье, одеяла и кожаные изделия — все было влажным.

Среди немецкого врачебного персонала лагеря был некий патолог, который в свое время являлся доцентом какого-то университета. Доктор Шеллок был назначен в лагерь в качестве врача-гигиениста. В его обязанности входил контроль за санитарным состоянием кухни и посудомойки, а также складских помещений и туалетов.

Вследствие продолжительной сырой погоды в лагере распространились кишечные заболевания. Параши ставили уже около дверей бараков, поскольку многие были не в состоянии добежать до туалета.

Состояние ослабленных голодом и болезнью пленных было весьма плачевным. Многих охватила апатия, но были и другие случаи.

В блоке «Д» началась перекличка. Пленные мерзли на небольшой площадке, продуваемой всеми ветрами. Обитатели соседних бараков наблюдали за происходящим там с любопытством. Положение у соседей было довольно-таки напряженным. Повсюду шастали солдаты караульной команды. Появился даже комендант лагеря в сопровождении нескольких офицеров.

— Всем обитателям барака тридцать четыре выйти из строя!